Трансцендента́льная деду́кция катего́рий, понятие философии И. Канта, обозначающее предпринимаемое им в работе «Критика чистого разума» выведение чистых рассудочных понятий, иначе называемых категориями. Содержится во 2-й главе «О дедукции чистых понятий рассудка» отдела «Трансцендентальная аналитика».

Функция рассудка заключается в произведении операции синтеза. При этом чистый синтез – это такой синтез, основанием которого является априорное (и как таковое необходимое) синтетическое единство апперцепции. Результат чистого синтеза – чистые рассудочные понятия (категории). Так как рассудок един в своих функциях, Кант выводит категории рассудка на основе его функции производить суждения, которая заключается в подведении частного под общее понятие. В составлении суждения проявляется всё та же функция единства (синтеза), т. к. «для познания предмета вместо непосредственного представления применяется более общее представление, содержащее и непосредственное представление и многие другие» (Кант. 2006. С. 159). Рис. 1. Таблица чистых категорий рассудка на основе классификации суждений.Рис. 1. Таблица чистых категорий рассудка на основе классификации суждений.Таким образом, Кант заключает, что в основе функции суждения рассудка лежит чистый синтез, результатом которого являются чистые рассудочные понятия, без которых суждение не было бы возможным. Это позволяло Канту вывести таблицу чистых категорий рассудка на основе широко распространённой во времена Канта классификации суждений. Все суждения подразделяются Кантом на четыре группы, по три вида в каждой (см. рис. 1).

Рис. 2. Таблица категорий рассудка (чистых рассудочных понятий в основе каждого вида суждения).Рис. 2. Таблица категорий рассудка (чистых рассудочных понятий в основе каждого вида суждения).В основе каждого вида лежит соответствующее ему чистое рассудочное понятие, делающее возможным этот вид суждения. Таким образом, таблица категорий рассудка также состоит из четырёх групп, включающих в себя по три категории каждая (см. рис. 2).

Категории рассудка выполняют функцию сообщения единства чистому синтезу представлений, но сами по себе не содержат представлений. Тем самым категории оказываются никак не связанными непосредственно с многообразным в созерцании. Категории не содержат в себе самих условий, при которых предметы даются в созерцании и могут мыслиться без них, равно как и многообразное в созерцании может даваться нам без категорий. Для того чтобы ответить на вопрос, каким образом субъективные условия мышления (категории) имеют объективную значимость, т. е. становятся условиями всякого познания предметов, Кант проводит трансцендентальную дедукцию, определяемую им как объяснение того, каким образом категории могут относиться к предметам a priori. Результатом проводимого исследования становится заключение, что многообразное способно связываться воедино лишь благодаря синтетической функции рассудка, выражающейся в единстве апперцепции. Рассудок осуществляет единство апперцепции лишь посредством категорий и именно того их числа, которое установлено Кантом в таблице чистых рассудочных понятий, т. е. 12. Это является естественной особенностью человеческого рассудка, причины которой невозможно установить.

Выводом этого раздела является утверждение, что сами по себе категории не содержат ничего, кроме синтеза представлений, поэтому не дают знаний. Для априорного познания они должны быть дополнены созерцанием, посредством которого даётся предмет. Только при объединении этих составляющих мы можем не только мыслить, но и познавать предмет:

«Мыслить себе предмет и познавать предмет не есть, следовательно, одно и то же. Для [процесса] познания необходимо иметь два элемента: во-первых, понятие посредством которого вообще мыслится предмет (категория), и, во-вторых, созерцание, посредством которого предмет даётся; в самом деле, если бы понятию вовсе не могло быть дано соответствующее созерцание, то оно было бы мыслью по форме, но без всякого предмета и посредством него не было бы возможно никакое познание какой бы то ни было вещи, потому что в таком случае, насколько мне известно, не было бы и не могло бы быть ничего, к чему моя мысль могла бы быть применена» (Кант. 2006. С. 219).

Таким образом, наше априорное познание ограничивается только предметами возможного опыта: «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий; мы не можем познать ни одного мыслимого предмета иначе как с помощью созерцаний, соответствующих этим понятиям» (Кант. 2006. С. 243). Сфера применения категорий ограничивается исключительно предметами возможного опыта и не распространяется на вещи сами по себе («Ding an sich»). Это ограничение позволяет Канту разрешать антиномии чистого разума таким образом, что спекулятивный разум вынужден допустить возможность сверхчувственных предметов ввиду невозможности опровергнуть их существование, что открывает возможность построения метафизики морали.

Основным выводом трансцендентальной дедукции категорий было ограничение возможностей разума в познании сверхчувственных предметов. Вне сферы возможностей спекулятивного разума оказывалась возможность доказать или опровергнуть даже сам факт их существования, а уж тем более познать какие-то их свойства. Именно к таким предметам, наравне со свободой воли, относились человеческая душа и Бог, что наносило серьёзный удар по теологии в том её понимании, которое преобладало в конце 18 в. В результате, кантовская критическая философия была по большей части негативно воспринята в рядах теологов и религиозно настроенных мыслителей во всей Европе. Исключение составляла лишь небольшая группа протестантских теологов и философов из Йены, где на рубеже 18–19 вв. сложился один из центров раннего кантианства. Также позитивная реакция на работу «Критика чистого разума» наблюдалась на рубеже 18–19 вв. среди некоторых католических мыслителей Германии, что, однако, вскоре натолкнулось на мощное реакционное противодействие. Разгоревшаяся вокруг кантовского сочинения «Критика чистого разума» полемика в среде католических теологов привела в конечном счёте к включению её в 1827 г. в «Индекс запрещенных книг», который просуществовал вплоть до 1967 г.

В среде немецких философов реакция на кантовскую критическую философию была более спокойной, хотя тоже по большей части отрицательной. Ф. Г. Якоби, развивавший философию непосредственного знания, негативно оценивал рационализм Канта и предпринятое им ограничение возможностей постижения разумом сверхчувственных предметов. Этот кантовский вывод подвергался критике и у Г. В. Ф. Гегеля. Однако были и философы, позитивно воспринявшие кантовскую дедукцию категорий и связанный с ней вывод о возможности познания лишь в отношении предметов возможного опыта. Одним из них был А. Шопенгауэр (1788–1860), воспринявший основной вывод о невозможности рационального познания ноуменального мира, однако существенно переосмысливший как понятие «вещь сама по себе» (которой у него являлась мировая воля), так и представления о рассудке и его познавательной функции, категориях и их количестве.