Легенда о семидесяти толковниках. Данная легенда пересказывается в ряде иудейских и христианских источников. Древнейший из них – Письмо Аристея (обычно датируется 2 в. до н. э., хотя встречаются и иные датировки). Оно написано от лица язычника, придворного Птолемея Филадельфа, который был непосредственным свидетелем всех событий, связанных с переводом. Согласно Письму Аристея, инициатива перевода принадлежала известному политическому и культурному деятелю той эпохи Деметрию Фалерскому (Письмо делает его начальником Александрийской библиотеки) и была поддержана царём. С благословения иерусалимского первосвященника специальное посольство доставило из Иерусалима самые точные списки Моисеева закона, с ним прибыли 72 переводчика, знавших еврейский и греческий языки. На о. Фарос, где находился знаменитый Александрийский маяк – символ города, они переводят Закон за 72 дня. Александрийские евреи и царь Птолемей торжественно одобряют перевод, а еврейская община произносит проклятие в адрес тех, кто когда-нибудь внесёт в текст перевода какое-нибудь изменение.

В настоящее время Письмо Аристея рассматривается как псевдоэпиграф, написанный александрийским иудеем в целях апологии и восхваления иудейской религии перед греками (ведь даже сам царь преклоняется перед мудростью еврейских законов и награждает евреев дарами и льготами!). Оно также служит апологией греческого Пятикнижия перед иудеями (ведь перевод выполнен с благословения иерусалимского первосвященника, с самых точных списков, командой самых квалифицированных переводчиков, а альтернативные прокляты). По тому, какие именно моменты акцентируются в Письме, можно предположить, с какими проблемами столкнулась александрийская община в эпоху его написания: с одной стороны, вызов эллинизма, пренебрежительное отношение образованных эллинов (а возможно, и части эллинизированных иудеев) к еврейской традиции, с другой стороны – неготовность семитоязычных иудеев признать греческую Тору равноценной оригиналу и появление её альтернативных версий.

Ко 2 в. до н. э. относится и «Апология» грекоязычного иудея Аристобула Александрийского, посвящённая древности и истинности еврейской религии. Аристобул сообщает, что полный перевод всего Закона был сделан при царе, именуемом Филадельфом, занимался же этим делом Деметрий Фалерский. Неясно, использовал ли Аристобул Письмо Аристея или наоборот либо же источником для обоих было какое-то более древнее предание.

Письмо Аристея и опирающиеся на него еврейские авторы (Иосиф Флавий, Филон Александрийский) говорят лишь о переводе Пятикнижия Моисеева. Однако уже начиная со 2 в. н. э. (впервые – у Иустина Философа) под «переводом семидесяти» в христианской традиции стали понимать не только греческое Пятикнижие, но весь греческий Ветхий Завет.

История о том, что толковники пишут независимо друг от друга один и тот же текст, сидя в разных помещениях, впервые появляется у Иринея Лионского (около 130 – 202) и служит утверждению истинности и богодухновенности Септуагинты по сравнению с другими библейскими переводами, сделанными иудеями. Впоследствии история перевода обрастает новыми легендами, например о том, что Симеон Богоприимец (Лк 2:22–39) был одним из «семидесяти толковников». Это деталь уже совсем поздняя, она не известна ни толкованиям святоотеческой эпохи на Евангелие от Луки, ни богослужебным текстам праздника Сретения, где часто упоминается Симеон Богоприимец.

Учитывая псевдоэпиграфический характер Письма Аристея, содержащиеся в нём детали в современной науке считаются вымышленными, за исключением датировки перевода Торы серединой 3 в. до н. э., а также, по мнению некоторых исследователей, информации о царском интересе к переводу.