Группомы́слие (англ. groupthink; огруппление мышления), стиль мышления людей, полностью включённых в группу, при котором возникающее стремление к единомыслию оказывается важнее реалистической оценки возможных вариантов действий (Janis. 1972). Термин введён в научный оборот И. Дженисом в 1972 г. (Janis. 1972. P. 9).

В соответствии с этим определением группомыслия высокий уровень сплочённости в группе является важным предиктором ошибочного группового решения, поскольку в группе имеется сильное чувство «мы», социальная составляющая доминирует над предметной, важнее сохранить групповую гармонию, чем принять правильное решение (Janis. 1991).

Группомыслие: объяснительная модель И. Джениса

Анализ ряда политических решений, которые обернулись гибелью людей, позволил И. Дженису обнаружить существование феномена, которое он назвал группомыслием в духе двоемыслия (англ. doublethink) Дж. Оруэлла, и разработать объяснительную модель.

И. Дженис проанализировал следующие решения, принятые группами высокопоставленных политиков: неготовность военно-морской базы Пёрл-Харбор к атакам японской авиации в декабре 1941 г., «план Маршалла» 1947 г., участие американских войск в Корейской войне в 1950 г., военные действия на Кубе в 1961 г., война во Вьетнаме (1965–1973), Карибский кризис 1962 г., Уотергейт 1972–1974 гг. (Janis. 1982). Именно здесь возникновение группомыслия привело к ошибочному решению. Список проанализированных в более поздних социально-психологических исследованиях подобных событий пополнился решением о запуске космического корабля «Челленджер» в 1986 г., о военных действиях в Персидском заливе в 1991 г., решением французского командования, приведшим к поражению французской армии в 1940 г. и др. (Deaux. 1993; Ahlstrom. 2009). Практически в каждом названном случае групповые решения привели к гибели людей.

Объяснительная модель группомыслия включает провоцирующие характеристики, симптомы появления феномена, а также его последствия (Janis. 1982). К провоцирующим характеристикам И. Дженис отнёс следующие: 1) высокий уровень сплочённости группы; 2) неясность одобрения; 3) изолированность группы; 4) недостаток процедур поиска и оценки; 5) директивное лидерство; 6) высокий уровень напряжённости в сочетании с низким уровнем надежды на обнаружение лучшего решения. В результате – в группе возникает поиск согласия, который оборачивается принятием ошибочного решения.

Симптомы возникновения группомыслия таковы: 1) иллюзия неуязвимости и, как следствие, излишний оптимизм; 2) безусловная вера в принципы группы и игнорирование моральных последствий, связанных с решением; 3) коллективная рационализация решений; 4) ин-групповые предпочтения и стереотипизация соперника как врага с негативными чертами; 5) требование лояльности; 6) самоцензура членов группы, минимизирующая сомнения; 7) иллюзия единодушия, согласия; 8) появление «самозванных охранителей группомыслия», для которых лояльность группе является более значимой ценностью, чем поиск и принятие правильного решения.

Признаки неудачного решения, по И. Дженису, включают такие особенности: 1) не рассматриваются все возможные альтернативы; 2) не принимаются во внимание все возражения; 3) игнорируется риск, ассоциированный с решением; 4) не хватает необходимой информации для принятия решения; 5) отобранная информация анализируется предвзято; 6) небрежность переоценки возможных альтернатив; 7) не разрабатываются альтернативные варианты на случай непредвиденных обстоятельств (Janis. 1982).

Группомыслие: попытки эмпирической проверки объяснительной модели И. Джениса

Работы И. Джениса спровоцировали всплеск исследовательского интереса к феномену, наряду с лабораторными экспериментами, направленными на проверку модели, предпринимались повторные и новые рассмотрения политических решений. Попытки проверить модель Джениса породили противоречивые эмпирические результаты. В лабораторном эксперименте американского исследователя в области коммуникации Дж. Кортрайта важным условием возникновения феномена оказалась высокая сплочённость в сочетании с лимитом времени при принятии решения (Courtright. 1978). В исследовании специалиста в области организаций и менеджмента К. Лина (Leana. 1985) оказалось, что высокий уровень сплочённости (в экспериментах участвовали знакомые друг другу люди) не всегда способствует возникновению ошибочных решений, как это изначально предполагалось в модели Джениса (сплочённость рассматривалась как необходимое условие, при этом оно не является достаточным для возникновения группомыслия).

Контент-анализ речей американских политиков, предпринятый Ф. Тетлоком, продемонстрировал, что феномен группомыслия возникал тогда, когда в речах политиков эмоциональные категории доминировали над когнитивными (Aldag. 1993).

Существуют эмпирические основания в пользу связи между числом симптомов группомыслия и качеством принимаемого решения: чем больше симптомов возникает, тем выше вероятность того, что будет принято ошибочное решение (Herek. 1987).

Одна из первых проверок модели И. Джениса в лабораторном эксперименте продемонстрировала, что фактор изоляции группы влияет на качество принимаемого в ней решения, остальные составляющие модели не оказывают влияния на качество решения. Сплочённость не выполняет столь важной функции, как это предполагалось изначально Дженисом (Moorhead. 1986).

Повторный анализ решений, принятых американскими политиками, позволил говорить о том, что феномен группомыслия представляет собой преждевременный консенсус, т. е. имеет место интернализованный консенсус и согласие без внутреннего принятия (или подчинения) (McCauley. 1989). Особенности группы (её изолированность, гомогенность состава и директивное лидерство) связаны с возникновением феномена группомыслия. Сплочённость группы, ключевой конструкт модели группомыслия, а также ситуативные условия (внешняя угроза, воспринимаемая трудность задачи) не связаны с возникновением этого феномена.

Отмечаются попытки рассматривать влияние того, как концептуализируется и операционализируется сплочённость на качество группового решения. Сплочённость может быть рассмотрена двояко: как дружба (в терминах межличностных отношений), как социальная аттракция (в терминах групповых отношений). Результаты экспериментального исследования М. Хогга и С. Хейнз (1998) свидетельствуют о том, что в первом случае сплочённость ассоциировалась с объективным и субъективным «улучшением» процедуры принятия решения: меньшая ориентация на позицию лидера, меньшее стремление к достижению консенсуса, меньшее стремление к согласию и принятию быстрого решения. Члены группы запрашивали бо́льший объём информации, в меньшей степени использовали механизм рационализации, уделяли бо́льшее внимание обсуждению возможных вариантов решения. Во втором случае сплочённость в бо́льшей степени ассоциировалась с «ухудшением» субъективных и объективных особенностей процедуры принятия решения, например: стремление к достижению консенсуса, бо́льшая ориентация на точку зрения лидера, бо́льшая рационализация принятых решений. Сплочённость в группах, принимающих решения, может привести к появлению феномена группомыслия скорее в том случае, если этот конструкт операционализируется как социальная аттракция, в меньшей степени – если операционализируется как межличностная аттракция (Hogg. 1998). Сходную логику предлагает и Б. Равен на основе повторного анализа отдельных случаев принятия решений группами политиков (Raven. 1998).

Результаты 25 лет исследований скорее поставили под сомнение модель Джениса, чем позволили говорить о наличии причинно-следственных связей между провоцирующими характеристиками, симптомами и качеством группового решения. Исследователи предлагали не только пересмотр модели, но даже отказ от неё (Baron. 2005).

Попытка концептуального переосмысления группомыслия в рамках подхода социальной идентичности позволила привести в соответствие внутригрупповые процессы и внешние условия: группомыслие трактуется как коллективное усилие по поддержанию позитивной социальной идентичности перед лицом угрозы (Turner. 1998). Перед лицом угрозы группа стремится к поиску согласия, что приводит к принятию ошибочного решения. Эта трактовка ещё нуждается в экспериментальных данных.

Среди возможных способов преодоления группомыслия: обсуждение имеющихся альтернатив; учёт наихудшего варианта и разработка плана действий; привлечение внимания лидера к позициям других за счёт выработки решения в ходе дискуссии, а не только рационализации его точки зрения. Введение роли критика (т. н. адвоката дьявола) способствует улучшению качества принимаемого группой решения (Janis. 1982). Связь инакомыслия с качеством группового решения восходит к исследованиям меньшинства (Jetten. 2014), хотя в работе И. Джениса этот аспект и не попадает в фокус внимания. Более того, опора на групповые нормы, способствующие критической оценке предлагаемых решений, в противоположность групповым нормам, направленным на достижение консенсуса, способствует избеганию возникновения группомыслия и ведёт к принятию более взвешенного решения.

Суммируя информацию, касающуюся феномена группомыслия, можно сказать, что при всех своих недостатках модель Джениса достаточно полно описывает то, как происходит принятие ошибочного группового решения. Модель оказалась мостиком между т. н. проблемами «реального мира» и реальностью лабораторных социально-психологических экспериментов, в частности подчеркнув важность исследований в области социального влияния и групповых процессов (Baron. 2005).

Концепция группомыслия оказалась достаточно популярной, выйдя за границы объяснения только политических решений; её сторонники до сих пор ищут всё новые примеры ошибочных групповых решений, принятых в результате возникновения группомыслия группами медиков и руководителей предприятий. Британский психолог Дж. Ризон предпринял анализ ошибочного решения, которое привело к аварии на ЧАЭС, через призму модели группомыслия. Представляется возможным говорить о возникновении ряда признаков этого явления: иллюзия неуязвимости, непоколебимая вера в правильность решения, коллективная рационализация решений, самоцензура членов группы, иллюзия единодушия (Reason. 1987).

Несмотря на скептическое суждение, высказанное относительно группомыслия почти четверть века назад, в конце 20 в. [«На наш взгляд, группомыслие – это убедительный миф. Как и другие мифы, он рассказывает о вещах, которых никогда не было, но которые всегда есть...» (Fuller. 1998. P. 177)], это явление по-прежнему попадает в поле внимания исследователей, так же как и способы его преодоления (Jetten. 2014), а энциклопедические словари включают его в свой состав (Turner. 2010).

Феномен группомыслия связан с целым рядом других социально-психологических конструктов, среди которых: сплочённость, качество группового решения, конформность, социальная идентичность, директивное лидерство, групповые нормы, социальное влияние.