Э́здел, у ингушей – свод морально-этических правил поведения, неписанный кодекс норм, в том числе речевых. В ингушской культуре эздел имеет 2 основных значения: 1) благородство, вежливое поведение; 2) соблюдение традиций ингушского народа.

Этимологически понятие «эздел» восходит к словам эзи (взвешенно) и дел (делай, поступай). Человек, который своими действиями и поступками вызывает уважение окружающих, называется эздий саг (буквально – соблюдающий эздел человек, лит. – благородный человек); эздий саг – также тот, кто ведёт себя по-ингушски.

Изначально эздел – система норм поведения, появившаяся в доисламское время и сохраняющая значение до сих пор. В 21 в. в неё вошли нормы и шариата, и адата, часто без осознания разного происхождения той или иной нормы. Сами ингуши говорят о том, что эздел – сочетание родового знания (традиций, инг. тайпана хьал) и житейской мудрости (собственного опыта, инг. ваха кхетам). Эздел, как и другие этические кодексы, нельзя сравнивать с письменным законом, поскольку их невозможно соблюдать формально (следовать букве закона, не понимая его духа). Не только отступление от нравственных норм осуждалось обществом, но и само соблюдение норм воспринималось как создание общества. Помимо своего основного значения – народной философии и морали, понятие эздел связано с национальной самобытностью. Этот аспект понятия отражается в словосочетании гIалгIай эздел (буквально – кодекс поведения ингуша), что соответствует чеченскому понятию нохчалла.

Правила морально-этического кодекса эздел не отражены в специальном своде, они проявляются в высказываниях уважаемых людей, а также в многочисленных пословицах и поговорках: «Ограда рая сделана из чести и достоинства» (инг. Ялсамален карта эхь-эзделах яьй); «Стыдись старшего, жалей младшего» (инг. ВоккхагIчох эхь хета, зIамагIчох къахета). Они сохраняют значение в ингушском обществе и в начале 21 в.

Различные аспекты эздел описаны в работах таких учёных, как Ч. Э. Ахриев, Н. Ф. Яковлев, А. Х. Танкиев, М. М. Зязиков.

Общие принципы эздел

Основное правило кодекса предписывает необходимость скрывать эмоции, сохранять спокойствие, взвешенно принимать решения. Народная поговорка так формулирует основное правило эздел: «В радости не гордись, в беде не отчаивайся». Гордость, ориентация на личные интересы противоречили нормам эздел, а высшим проявлением достоинства считалась анонимность при оказании помощи, скромность и непризнание своих достоинств.

Одной из центральных ценностей эздел является уважение к старшим. Этикет требовал демонстрации уважения (встать, если вошёл старший, не перебивать, если он говорит, не смотреть в глаза, опускать глаза при разговоре), оказание помощи женщинам. При встрече со старшим молодой человек должен был провести вежливую беседу (инг. – хаттар, буквально – вопросы): расспросить о здоровье, поинтересоваться, куда тот направляется и предложить свою помощь. В 21 в. считается вежливым подвезти пожилого человека до пункта назначения, если молодой человек имеет машину.

Уважение к старшим было одной из форм проявления ценности коллективизма, ориентации на семью, односельчан, свой тейп. Считалось, что достойные мужчина или женщина – это те, кого хорошо воспитали старшие. За соблюдение норм часто хвалили родителей: «Хороший парень у этого человека (родителя, деда)» (инг. Дик замсаг ва ханяхки вар). При этом сами старшие не имели права публично одобрять поведение своего ребёнка. Этика предписывала даже в случае комплиментарных отзывов, настаивать, что их дети такие же, как все.

Большое значение играл и принцип равенства. Проявлять свою особенность, инаковость, кичиться богатством или происхождением, выделиться на фоне других людей считалось неприличным. Предполагалось, что именно с этого начинается распад общества. В конце 20 – начале 21 вв. на фоне широкого распространения ценностей общества потребления настороженное, а порой негативное отношение к богатству приобрело особое значение. Богатство без других достоинств не могло считаться основой высокого социального статуса. Очень часто в фольклорных произведениях богатство фигурирует как шайтIай боахамаш – хозяйство (богатство) чертей.

Семейные нормы эздел включали обычай избегания. Например, избегание зятем своей тёщи – строгое правило. Даже в 21 в. в более свободной полиэтничной городской среде женатому мужчине предписывается как можно реже бывать в доме тестя, а в сёлах он совсем не должен был видеть родителей своей жены.

Эздел предписывал избегать публичных отношений мужчины с собственным сыном: они не могли разговаривать и даже сидеть рядом в общественном месте. До середины 20 в. мужчине считалось неприличным на людях прикасаться к своему ребёнку, в то же время разрешалось приласкать племянников.

После свадьбы ингушка не должна была показываться в общественной части дома на глаза свёкру до особой церемонии одаривания. После этого она могла присутствовать при нём на кухне, накрывать на стол, однако предписывалось делать это молча. Со свекровью этикет позволял девушке вести себя чуть свободнее, она могла отвечать на её вопросы, однако была обязана выполнять все её указания.

Эздел и гостеприимство

Эздел распространялся и на институт гостеприимства: согласно ингушской пословице, «гость – от Бога. Дом, где не бывает гостя – мёртвый дом». Приехавший занимает в доме хозяина место самого важного родственника. В соответствии с нормами эздел, в доме должна быть специальная комната для гостей. В 19 в. считалось, что хозяин должен отдать гостю последнее (еду, одежду) и в случае необходимости даже жизнь ради него. Кодекс предписывал приберечь для гостя лучшую пищу, напоить, разместить на ночлег; всё, что приглянулось гостю, должно было быть подарено ему.

Случалось, что различные правила входили в негласное противоречие. Например, у ингушей принято одаривать деньгами маленьких детей. Однако с точки зрения этоса хозяина, гость не должен дарить подарки, поэтому взрослые старались следить, чтобы дети не встречались с гостем.

Со своей стороны, прибывший соблюдал эздел гостя. Он не имел права посещать женскую часть дома, не должен был злоупотреблять гостеприимством (гостить дольше трёх дней), не имел права сквернословить. Кодекс предписывал не выражать восхищение чем-либо: в этом случае хозяин был обязан подарить эту вещь. В случае повторного приезда в селение гость в первую очередь обязан был посетить человека, у которого он останавливался ранее и лишь потом отправиться к знакомому, к которому имел дело.

Если роли менялись и бывший хозяин оказывался в селе недавнего гостя, то тот обязан был встречать его как самого дорогого человека и лучшего друга. Предоставившему кров оказывали большие почести и помогали в решении его дел.

Эздел и кровная месть

Среди ингушей ещё в 19–20 вв. распространённым явлением была кровная месть. Нормы эздел позволяли предотвращать мщение или завершать длительное противостояние между семьями или тейпами. Согласно эздел, запрещалось мстить старикам, женщинам, детям. В случае если убийство было непреднамеренным, то депутация наиболее уважаемых людей села могла убедить потерпевшую сторону «простить кровь». Даже в 21 в. при урегулировании и предотвращении случаев кровной мести важную роль играют примирительные группы и комиссии из числа наиболее уважаемых религиозных лидеров и общественных деятелей, апеллирующие, помимо законодательства, к нормам эздел.

Ингушский эздел стоит в ряду таких этических кодексов, как гиллакх у чеченцев, адыге хабзэ у адыгов, намыс у карачаевцев и балкарцев; его можно сравнить с этикетом та'ароф у иранцев, шараф у арабов, пуланке у фульбе или рыцарским кодексом чести в средневековой Европе.