Ука́з об экза́менах на чины́ 1809 (указ об экзаменах на чин 1809), закрепившееся в российском обществе 1-й трети 19 в. и принятое в историографии название указа императора Александра I Сенату, впервые в истории России установившего образовательный ценз при чинопроизводстве по гражданской службе. Подписан 6(18) августа в Петергофе.

Предыстория утверждения указа

В ходе реформы системы образования 1802–1804 гг. «Предварительными правилами народного просвещения» [ППНП; утверждены 24 января (5 февраля) 1803] провозглашалось, что ни в какой губернии, спустя пять лет после устройства училищной части в учебном округе, к которому она принадлежит, «никто не будет определён к гражданской должности, требующей юридических и других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище» [Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е (ПСЗ 1). Санкт-Петербург, 1830. Т. 27. № 20597. С. 440]. Более высокий ценз предполагался по уставу Дерптского университета [принят 12(24) сентября 1803] для территории его учебного округа, где через 5 лет после открытия университета [состоялось 23 апреля (5 мая) 1802] для занятия должностей следовало предъявить свидетельство о трёхлетнем или более продолжительном обучении в одном из российских университетов (Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Т. 1. Санкт-Петербург, 1875. Стб. 139).

11(23) декабря 1808 г. М. М. Сперанский представил императору Александру I проект с обоснованием основных положений будущего указа об экзаменах на чины (впервые опубликован И. А. Алешинцевым в 1907, затем С. В. Рождественским в 1910 и др.). Перед утверждением проект обсуждался в Комитете министров 31 марта (12 апреля) 1809 г. (Журналы Комитета министров. Т. 1. Санкт-Петербург, 1888. С. 271); мнение о том, что он готовился тайно, ошибочно.

Одновременно с указом был конфирмован и предусмотренный в его первом пункте «порядок и образ» испытаний, разработанный Главным правлением училищ. Оба документа опубликовали вместе под одним порядковым номером (5) в «Санкт-Петербургских сенатских ведомостях» 14(26) августа 1809 г. (№ 33. С. 454–460). В «Полное собрание законов Российской империи» они вошли под общим заголовком «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках, для производства в коллежские асессоры и статские советники» (ПСЗ 1. Т. 30. С. 1054–1057). В связи с этим, если не оговаривается особо, в научной литературе под указом об экзаменах на чины часто подразумеваются оба нормативно-правовых акта вместе, в отдельных случаях правила проведения экзаменов называют «приложением» к указу. В делопроизводстве 1-й трети 19 в. они рассматривались как два взаимосвязанных, но отдельных акта (Центральный государственный архив города Москвы. Отдел хранения документов до 1917 г. Ф. 418. Оп. 109. Д. 201. Л. 1–7).

Структура и содержание законоположений

Указ состоял из преамбулы и 12 статей. По нему, в коллежские асессоры (чин 8-го класса по Табели о рангах 1722) и статские советники (чин 5-го класса) допускалось производить только тех титулярных (чин 9-го класса) и коллежских (чин 6-го класса) советников соответственно, которые представят аттестат об успешном обучении в одном из отечественных университетов или выдержат в них специальное испытание. Встречающееся в литературе утверждение, будто указ требовал окончания полного курса, ошибочно. В условиях существовавшей в начале 19 в. свободы обучения студент университета приобретал установленную привилегию по чинопроизводству даже после краткого пребывания в университете (на практике обычно составляло не менее 1 года). Обязательное окончание полного курса формально закреплено для всех студентов лишь в 1814 г.

Для производства в обозначенные в указе чины также требовалось предоставление «отличных одобрений» со стороны начальства и выслуга положенного количества лет в предыдущем чине. Претендент на чин 5-го класса дополнительно должен был не менее двух лет занимать определённую должность (начальник экспедиции, советник, прокурор и т. п.) и предъявить свидетельство, что не менее 10 лет «продолжал службу с ревностию и усердием». Служащие, получившие чины 7-го и 8-го классов до издания указа об экзаменах на чины, но не соответствовавшие образовательному цензу, повышались до чина 6-го класса включительно на прежних основаниях при усердной службе и «делах, особенно одобрение заслуживших» (простое исполнение обязанностей считалось недостаточным). В свою очередь, обладатели чина 8-го класса, имевшие необходимый аттестат, могли производиться «до статского советника» (не включительно; т. е. до чина 6-го класса) в ускоренном порядке. В связи с этим отменялось правило определения чиновников к местам не выше и не ниже одного класса. Для предотвращения злоупотреблений лица, уволенные от службы с повышением в чине, при возвращении могли приниматься в службу только в те чины, которые они имели до отставки.

Помимо гражданских ведомств, нормы указа об экзаменах на чины распространялись и на гражданские чины военных ведомств. При переходе из военных чинов на гражданскую службу (в должности полицеймейстеров и т. п.) производство в чин 8-го класса осуществлялось по существовавшим до издания указа правилам, а также при усердной службе и «делах, особенно одобрение заслуживших».

Разработанные Главным правлением училищ правила поведения экзаменов состояли из трёх частей. Предметы испытания делились на четыре группы: словесные науки, правоведение, науки исторические, науки математические и физические. Полный перечень тем в историографии неизвестен; по утверждённому набору предметов программа экзаменов очень близка к курсу гимназий по Уставу учебных заведений, подведомых университетам (объём некоторых дисциплин мог соответствовать уровню уездных училищ по тому же уставу), с дополнением отдельных предметов из курса нравственно-политических (юридических) отделений университетов по университетским уставам, утверждённым в 1803–1804 гг. Испытания проводились не менее чем в четыре приёма (по одному на каждый блок наук). Для проведения экзаменов при каждом университете организовывался специальный Комитет испытаний из ректора и трёх профессоров. В помощь состоящим на службе чиновникам при университетах учреждались специальные курсы для подготовки к экзаменам.

Судьба указа об экзаменах на чины

Согласно тексту самого указа, его положения не распространялись на медицинских чиновников, а также на всех служащих в Грузии, Кавказской и трёх сибирских губерниях (Иркутской, Тобольской и Томской). Его нормы не были введены в Царстве Польском и Великом княжестве Финляндском. Они оказались избыточными и для губерний, составлявших Дерптский учебный округ. Опираясь на норму устава 1803 г., подтверждённую в новом уставе 4 (16) июня 1820 г., Дерптский университет отстаивал обязательность университетского образования на этапе вступления в службу.

Основные нормы указа об экзаменах на чины существенно отличались от предположений, заявленных в ППНП. Вместо ограничений для вступления в службу образовательный ценз устанавливался на этапе продвижения по отдельным чинам, что привело к затруднениям в мотивации служащих к продолжению службы в учреждениях, подпавших под действие указа, и в поддержании субординации внутри ведомств (чиновник на нижестоящей должности мог состоять в более высоком классе по Табели о рангах, чем его непосредственный начальник). Мысль об обучении в каком-либо «общественном или частном училище» заменена указом на аттестацию исключительно в университетах, причём это противоречило наличию в стране ряда других учебных заведений, созданных между 1803 и 1809 гг. с целью подготовки чиновников разного профиля. Важнейшей особенностью указа стало распространение его требований на уже состоящих на службе лиц, что вызвало наиболее жёсткую критику со стороны современников (Н. М. Карамзин и др.).

Возникшие затруднения привели к череде уточнений и дополнений положений указа. Среди важнейших – ряд поправок об освобождении от образовательного ценза отдельных групп служащих, ранее подпадавших под действие указа. В историографии распространено мнение о фактическом выходе указа из употребления уже в царствование Александра I [так, Л. И. Шепелёв писал, что «уже через три года после издания закона соблюдение его требований можно было считать исключением» (Шепелев. 1977. С. 61)]. Однако крупными изменениями можно считать лишь изъятия в отношении гражданских служащих военных ведомств (1812), чиновников счётных частей всех учреждений (указы 1815 и 1822; уточнено в 1828) и, возможно, разрешение на производство без экзаменов титулярных и коллежских советников в чины 8-го и 5-го классов соответственно по случаю коронации императора Николая I [указ от 22 августа (3 сентября) 1826; действовало условие выслуги положенных лет в предыдущем чине к дате этого постановления]. Остальные исключения в отношении аппарата управления касались либо мелких подразделений (Коннозаводское управление, 1819: ПСЗ 1. Т. 43, ч. 2. С. 204), либо отдельных служащих (например, указ 1819 в отношении чиновника из казначейства: ПСЗ 1. Т. 36. № 27652. C. 46). Для чинопроизводства в подавляющем большинстве центральных и местных административных и судебных органов требования указа от 6(18) августа 1809 г. оставались в силе. В свою очередь, более многочисленный ряд исключений в отношении научных и педагогических кадров (академики, преподаватели университетов и других учебных заведений, обладатели учёных степеней, в основном полученных в российских университетах, и др.) соответствовал общему направлению указа об экзаменах на чины, способствуя росту привлекательности образования среди населения.

Вторая основная группа уточнений – приравнивание выпускников различных училищ при повышении в чины 8-го и 5-го классов с университетскими выпускниками. Среди таких заведений – Царскосельский (в 1810) и Ришельёвский (1817) лицеи, Санкт-Петербургская Академия наук, Санкт-Петербургский педагогический институт, Высшее училище правоведения, Ярославское училище высших наук (все четыре – в 1811), Полоцкая иезуитская академия (1812), Горный кадетский корпус (1818) и др. Возникшая при Александре I практика наделения таким же правом выпускников средних учебных заведений, в основном имевшая продворянскую подоплёку [в разной мере применялась для Киевской (1811) и Санкт-Петербургской (1817) гимназий, Благородных пансионов при Московском университете и Главном педагогическом институте (оба – в 1818)], в следующее царствование развития не получила.

Дополнительной регламентации подвергались и другие нормы указа (в том числе список должностей, предварительное занятие которых необходимо для производства в чин 5-го класса), а также правила подготовки к экзаменам, их проведения и фиксации результатов (включая возможность дополнения программы испытаний по желанию экзаменующегося и др.). Однако главное положение – образовательный ценз при производстве в чины 8-го и 5-го классов – сохранялось.

Главной практической целью указа об экзаменах на чины являлось повышение образовательного уровня чиновничества и тем самым эффективности работы государственного аппарата. Ссылаясь на развитую тенденцию изъятий из-под его действия различных групп служащих и учащихся, а также на мемуарную литературу, в основном сообщающую об указе в негативных красках, многие исследователи до начала 21 в. говорили о безрезультативности указа. Однако анализ структуры подобных исключений и систематизация данных о регулярном исполнении положений указа свидетельствуют о существенном его влиянии на формирование чиновничества вплоть до 1834 г. Он также оставался одним из важнейших факторов распространения образования в обществе в целом, в частности притока учащихся в учебные заведения, выпускники которых освобождались от образовательного ценза при чинопроизводстве.

Кроме того, в течение 1809–1834 гг. активно функционировали комитеты испытаний при университетах. Среди выдержавших «экзамены на чины» – известные государственные деятели и высокопоставленные чиновники – В. П. Молоствов (1809–1810; попечитель Казанского учебного округа в 1847–1857), М. Н. Мусин-Пушкин (из рода Мусиных-Пушкиных) [1809–1810; попечитель Казанского (1827–1845) и Санкт-Петербургского (1845–1856) учебных округов], Д. П. Голохвастов [1817; помощник попечителя (1831–1847) и попечитель (1847–1849) Московского учебного округа], А. И. Кошелёв (1822), В. И. Булыгин (1824; видный деятель крестьянской реформы 1861, сенатор с 1861), А. Н. Муравьёв (1828), П. А. Валуев (1832), В. Я. Скарятин [1833; новгородский (1862–1864) и санкт-петербургский (1864–1865) гражданский губернатор]; декабристы – М. А. Волков (1817), М. П. Бестужев-Рюмин (1818), князь В. М. Голицын (из рода Голицыных) (1823), П. И. Колошин (1825); деятели культуры – М. Н. Загоскин (1821), А. С. Хомяков (1821), И. В. Киреевский (1822), Д. В. Веневитинов (1823; вместе с ним экзамены сдал его брат Алексей), Н. А. Мельгунов (1825), А. Н. Верстовский (1833) и др.

Сословная направленность указа об экзаменах на чины оценивается двояко. Вслед за критикой современников (отражённой по преимуществу в записках дворян) в нём видят подрыв служебных привилегий дворянства. Между тем данное постановление не касалось прав дворян на вступление в службу или выхода из неё. Наоборот, введение ценза при повышении в чин 8-го класса, с которым на гражданской службе приобретались права потомственного дворянства, имело отчётливую ограничительную роль для перехода из низших сословий в высшее. Кроме того, сохранялись сроки выслуги в чине 9-го класса в зависимости от происхождения – 4 года для дворян и 12 лет для выходцев из других состояний [установлены указами от 16 (27) декабря 1790 и 9 (20) декабря 1799].

Прекращение действия указа

Вопрос о замене или отмене указа об экзаменах на чины обсуждался в специальном комитете, образованном 10(22) апреля 1812 г. Комитетом министров [по резолюции императора на журнал заседания от 31 января (12 февраля) 1812], в Государственном совете, Комиссии составления законов, его нормы учитывались при планировании отмены чинов в «Комитете 6 декабря 1826». Окончательно заменён «Положением о порядке производства в чины по гражданской службе», утверждённым 25 июня (7 июля) 1834 г. При этом лица, до 25 июня (7 июля) 1834 г. удовлетворявшие требованиям указа об экзаменах на чины, приравнивались к 1-му, высшему разряду по уровню образования при определении сроков производства в следующий чин (ПСЗ 2. Т. 9, отд. 1. Санкт-Петербург, 1835. № 7224. С. 665).

С действием указа связано появление поговорки «вечный титулярный советник».