«Гридорованья академик»: имел ли Е. П. Чемесов звание академика Академии художеств в Санкт-Петербурге?
«Гридорованья академик»: имел ли Е. П. Чемесов звание академика Академии художеств в Санкт-Петербурге? В литературе, посвящённой истории русского искусства 18 в., широко распространена информация о получении гравёром Е. П. Чемесовым в 1762 г. звания академика Академии художеств в Санкт-Петербурге за гравирование неоконченного портрета императрицы Елизаветы Петровны кисти итальянского живописца П. А. Ротари (портрет ныне в Русском музее, Санкт-Петербург) (например: Лазаревский. 1948. С. 13; Коростин. 1952. С. 25; Кончин. 1998. С. 35; Малиновский. 2006. С. 68). Встречаются также сведения и о лишении Чемесова этого звания в 1765 г. (Лазаревский. 1948. С. 21; Кончин. 1998. С. 38). Вместе с тем само звание академика Академии художеств, не связанное со службой и преподаванием в ней, было установлено после отделения Академии художеств от Московского университета [указ Екатерины II от 2(13) марта 1763] при даровании ей императрицей 4(15) ноября 1764 г. особого статуса (слово «Императорская» с тех пор официально включено в название), а первые академики были избраны лишь летом 1765 г.
Сообщение о пожаловании Е. П. Чемесова в академики не в 1762 г., а в следующем году имеется в биографической справке, составленной в 1800 г. вице-президентом Академии художеств действительным статским советником П. П. Чекалевским. Согласно этому материалу, подготовленному по просьбе архитектора Н. А. Львова для создававшегося им словаря художеств и художников [справка приложена к письму Чекалевского от 19 сентября (1 октября) 1800], Чемесов «…в 1763 пожалован… был капитаном, по Академии академиком» (Лаппо-Данилевский. 2006. С. 203).
О получении же гравёром «звания академика» 12(23) января 1762 г. впервые написал П. Н. Петров (1827–1891) в статье «Русский гравер, Евграф Петрович Чемесов», опубликованной в журнале «Библиотека для чтения» в апреле 1860 г. (Петров. 1860. С. 6). Исследователь, известный главным образом своим трудом «История родов русского дворянства» (1885), в 1864–1866 гг. опубликовал очень ценные материалы по истории Академии художеств, но в статье о гравёре, сообщая о присвоении ему звания, не привёл никаких цитат и не указал источник своих данных.
Спустя 4 года после выхода статьи П. Н. Петров в биографической справке о Е. П. Чемесове в комментариях к «Сборнику материалов для истории Императорской С.-Петербургской Академии Художеств за сто лет ее существования» опустил слово «звание», использовав иную формулировку о событии 12(23) января 1762 г.: «…признали его академиком» ([Петров.] 1864. С. 631).
Тем не менее информация Н. П. Петрова из статьи 1860 г. попала в статьи «Чемесов», способствовавшие её дальнейшему распространению, – подготовленные коллекционером Д. А. Ровинским для его словарей ([Ровинский]. 1870. С. 317; [Ровинский]. 1895. Стб. 1118) и изданную неизвестным автором в «Русском биографическом словаре» (Алексеевский. 1905. С. 139).
Между тем в собранных Н. П. Петровым материалах по истории Академии художеств в начале 1760-х гг. слово «академик» упоминается неоднократно в самых разных контекстах. Из списка педагогов за 2-е полугодие 1761 г. следует, что все они делились на 3 класса академиков (Сборник материалов ... 1864. С. 14–15). К 1-му классу, как можно заключить, относились профессора, ко 2-му – учителя, к 3-му – адъюнкты (помощники профессоров). Среди них – во 2-м классе – указан Е. П. Чемесов, с довольно высоким ежегодным окладом в размере 400 руб. В ордере И. И. Шувалова от 3(14) апреля 1762 г., адресованном содиректорам Академии художеств – подполковнику князю И. П. Щербатову и архитектору А. Ф. Кокоринову, куратор Московского университета обращался к своим подчинённым «Высокоблагородные господа академики (здесь и далее в цитатах курсив наш. – М. З.)», а затем, в частности, просил их представить ему мнение о том, что «потребно для обстоятелнаго вам наставления в содержании учеников и протчих академиков», т. е. воспитанников (учащихся) и оставшихся лиц – служащих Академии художеств (Сборник материалов … 1864. С. 49, 50). В ордере от 31 марта (11 апреля) 1763 г. управляющий Академией художеств И. И. Бецкой предложил Кокоринову внимательно осмотреть одно из каменных столичных зданий на предмет безопасности для размещения в нём учебного заведения:
…и оное все вам самому осмотря[,] к чему изволите пригласить и из академических членов и посоветовать о ево способности и содержанию онаго академическаго корпуса[,] и зделав план со всем пристойным к тому изъяснением, присовокупя как ваше[,] так и господ академиков мнение[,] представить мне немедленно…
В собрании, состоявшемся 1(12) апреля 1763 г., в преддверии генерального экзамена воспитанников Академии художеств, участвовали «Императорской Академии Художеств господа Академики и посторонние члены», а 30 июня (11 июля) того же года в публичном собрании – И. И. Бецкой, «господа академики», почётный член Академии художеств учёный М. В. Ломоносов (удостоен этого звания в том же году), «посторонние члены и многие знатнейшие особы российские и иностранные» (Сборник материалов … 1864. С. 83, 84–85). Посторонние члены Академии художеств, противопоставленные академикам, – это сторонние художники, не входившие в штат учебного заведения, чьё мастерство было признано в академическом Собрании; среди них известен выбранный в декабре 1762 / январе 1763 г. французский скульптор-орнаменталист Л. Роллан.
Лишь в проекте регламента и штата Академии художеств, составленном И. И. Шуваловым не позднее начала весны 1763 г. (реализован не был), преподаватели определённых дисциплин были объединены в группу академиков. По плану куратора Московского университета в Академии художеств должны были преподавать несколько профессоров (перспективы и архитектуры; живописи; скульптуры; анатомии) и 6 академиков (гравирования; геометрии; истории и мифологии; французского языка; итальянского языка; «для письма при гравировании»), при этом академики не имели права голоса при выставлении оценок за художественные произведения учащихся и продвижении их по карьерной лестнице (Сборник материалов … 1864. С. 73, 74–75).
Таким образом, как следует из приведённых выше документов, слово академик использовалось в делопроизводственном обороте Академии художеств и в качестве обобщающего термина для наименования её руководящих лиц и преподавателей – штатных сотрудников, получавших жалованье, и для обозначения сотрудников, имевших право оценивать работы учащихся и высказываться по профессиональным вопросам (преимущественно профессора), и для самих воспитанников (в 19 в. они именовались академистами).
Е. П. Чемесов, числившийся, как отмечено выше, академиком 2-го класса ещё в 1761 г., в апреле 1762 г. возглавил (и до августа руководил совместно с австрийским гравёром И. К. Тейхером) гравировальный класс вместо собравшегося покинуть Российскую империю, по состоянию здоровья, своего педагога профессора Г. Ф. Шмидта (Сборник материалов … 1864. С. 26, 39; Петров. 1860. С. 9). В штате Академии художеств от 28 января (8 февраля) 1763 г. под заголовком «Профессора» перечислены: С. Торелли (с окладом 1,5 тыс. руб.), Н.-Ф. Жилле и Ж.-Б. М. Вален-Деламот (по 1,2 тыс. руб.), являвшиеся профессорами живописи, скульптуры и архитектуры соответственно, «гридорованья (т. е. гравирования. – М. З.) академик» Чемесов (800 руб.) и доктор медицины («анатомии доктор») Х. Пекен (Пеккен; в тексте – «Пекин»; 309 руб.) (Сборник материалов … 1864. С. 70). Слово «академик» рядом с фамилией Чемесова указывает на то, что он возглавлял класс гравирования, не будучи в отличие от иностранных мастеров профессором; по той же причине в увольнительном аттестате 1765 г. [издан: Ровинский. 1878. С. 18 (по копии); Малиновский. 2006. С. 107] Чемесов будет назван «гравировального класса академиком», т. е. его руководителем, не являвшимся профессором. В 1762 г. в ордере И. И. Шувалова А. Ф. Кокоринову от 7(18) ноября и в ответном рапорте Кокоринова Шувалову от 21 ноября (2 декабря) Чемесов именовался ими просто «господином» (Сборник материалов … 1864. С. 63, 64).
В опубликованных Н. П. Петровым документах в 1763 г. Е. П. Чемесов дважды подписался академиком: в объяснительной записке о долговом поручительстве, составленной гравёром 19(30) января для Соляной конторы («А<кадемик> Евграф Чемесов»), и в прошении от 28 августа (8 сентября) о капитанском чине («К сей челобитной [руку приложил] академик Евграф Чемесов») (см.: Петров. 1860. С. 15, 7).
Устав Академии художеств 1764 г. не предполагал для руководителя гравировального класса профессорства, поскольку искусство гравюры не было отнесено к числу трёх знатнейших художеств. Анализ штата Академии художеств позволяет думать, что Е. П. Чемесову могло быть лишь назначено жалованье из суммы, выделенной на «академиков и мастеров», если бы он не посвятил себя живописи, в то время как профессора получали 700–600 руб. (их оклад был существенно уменьшен), а адъюнкты – 400 руб., однако в академики гравёру ещё необходимо было избраться.
В прошении об увольнении из Академии художеств, поданном 7(18) января 1765 г., Е. П. Чемесов, вновь подписавшийся академиком («Академик Евграф Чемесов»), просил уволить его «с надлежащим по званию» (т. е. должности) «аттестатом». В увольнительном свидетельстве, выданном гравёру уже 19(30) января, сообщается, что он, «будучи при академии», «обучился гравировальному художеству» и «в краткое время приобрел столко в помянутом художестве знания, что в 1762-м году собранием удостоин быть академиком, и препорученной ему класс обучал с прилежностию и добрым успехом» (цит. по: Малиновский. 2006. С. 107). Слово «академик» в формулировке «удостоин быть академиком» следует понимать в значении полноправного членства Чемесова в учебном заведении [одновременно до 20(31) августа 1762 он, как и полагалось дворянину, состоял на военной службе, числившись в Астраханском пехотном полку], что и позволило ему вскоре возглавить гравировальный класс.
Опираясь на текст увольнительного аттестата, изданный Д. А. Ровинским и К. В. Малиновским (1937–2020), можно предположить, что 12(23) января 1762 г., спустя менее трёх недель после кончины Елизаветы Петровны и до её погребения, Собрание Академии художеств действительно высоко оценило представленную Е. П. Чемесовым гравюру – очевидно, ставшую его первой полностью самостоятельной работой. Евграф Чемесов. Портрет Елизаветы Петровны (Елизавета Петровна в чёрной мантилье). 1761. Гравюра по картине Пьетро Ротари.На ней (как и на портрете П. А. Ротари) императрица изображена без каких-либо атрибутов императорской власти, с чёрной кружевной накидкой (мантильей) на плечах. Но если на портрете итальянского живописца государыня представлена усталой и печальной, с потухшим взглядом, то на гравюре, напротив, она «оживает», представая привлекательной, моложавой женщиной с открытым взором. Чувства, вызываемые гравюрой, соответствовали духу траурных дней. В условиях же скорого отъезда Г. Ф. Шмидта (об этом стало известно в конце 1761), когда ему необходимо было срочно подыскать достойную замену, искусно выполненная гравюра не могла остаться неоценённой И. И. Шуваловым – многолетним фаворитом Елизаветы Петровны, искренне привязанным к покойной императрице.
После увольнения из Академии художеств Е. П. Чемесов в письме от 2(13) февраля 1765 г. её конференц-секретарю А. С. Салтыкову о покупке за 250 руб. гравировальных досок и эстампов подписался «покорнейший слуга г<осподин> Чемесов». В определении Академии художеств от 7(18) марта того же года о покупке у него досок за просимую им сумму он назван «бывшим академиком и гравировальщиком» (Петров. 1860. С. 18). Эпитет бывший, как представляется, подчёркивает не только разрыв Чемесова с Академией художеств в ситуации, когда Устав 1764 г. начал действовать, а первые академики ещё не были избраны, но и, возможно, относится также к слову гравировальщик. В этом случае Салтыков, по-видимому обидевшийся на Чемесова [в составленном конферец-секретарём заключении Совета Академии художеств письмо Чемесова от 2(13) февраля названо «дерзновенным», а сам поступок объявлен «неблагодарностью к Академии» за её «благодеяния» (Петров. 1860. С. 19)], мог тонко намекать на то, что тот перестал быть гравёром, заняв 5(16) февраля 1765 г. в чине асессора не связанную с искусством государственную должность – главы архива Кабинета Петра I (а не гравёра Кабинета Её Императорского Величества, как считалось до 2006 вследствие неверной трактовки указания в надписи на могильной плите о нахождении Чемесова «при Кабинете») [ср.: Петров. 1860. С. 20; Ровинский. 1895. Стб. 1120; Богданов А. И. Историческое, географическое и топографическое Описание Санктпетербурга, от начала заведения его, с 1703 по 1751 год. Санкт-Петербург, 1779. С. 432. № 160; указ Екатерины II о назначении Чемесова главой архива и распоряжение от 1(12) сентября 1765 о выдаче 300 руб. на его погребение как служащего архива введены в научный оборот К. В. Малиновским (Малиновский. 2006. С. 111, 112)].
Оснований, подкреплённых серьёзной источниковой базой, для утверждения о присуждении Е. П. Чемесову в 1762 г. особого звания академика и затем лишении его в 1765 г. у исследователей нет: членство гравёра в Академии художеств явно не имело никакого почётного характера и было связано лишь с его преподавательской работой в этом учебном заведении.