Гармо́ния сфе́р (музыка сфер), античное учение о музыкально-математическом устройстве космоса, в том числе Солнца и Луны, планетных «сфер», характерное для пифагорейской и платонической традиций. Сложилось в рамках геоцентрических представлений Евдокса, Птолемея и др. (астрономия до Евдокса не знала сфер, Платон говорит о «кругах», Аристотель просто о звучании «светил»). В латинских текстах (античных, средневековых, ренессансных, барочных) употребляются также синонимичные термины harmonia caeli, harmonia mundi («небесная гармония», «гармония мира»), musica mundana («мировая музыка» у Боэция).

В древнегреческую философию учение о гармонии сфер, по преданию, было введено Пифагором, но впервые засвидетельствовано для пифагорейцев Аристотелем в трактате «О небе» (290 b 12 слл.), где оно подвергнуто сокрушительной критике, косвенно направленной против Платона. В изложении Аристотеля «скорости (светил), измеренные по расстояниям, относятся между собой так же, как тоны консонирующих интервалов», и поэтому «звучание, издаваемое светилами при движении по кругу, образует гармонию» (т. е. звукоряд в одну октаву: в пифагорейском употреблении сам термин ἁρμονία означал октаву). Согласно Александру Афродисийскому, высота тона пропорциональна скорости светила; по Цицерону («De republica». 6, 18), самый высокий тон астральной гаммы принадлежит сфере неподвижных звёзд, самый низкий – Луне. Адаптация гармонии сфер в эсхатологическом мифе об Эре в 10-й книге «Государства» Платона (617 b, ср. также 530 d) предопределила долгую жизнь идеи гармонии сфер и её необычайный успех на исходе Античности и в Средние века.

Согласно гипотезе Д. Бёрнета (Великобритания) – В. Кранца (Германия), в древнейшем варианте (у самого Пифагора) речь шла только о трёх сферах – звёзд (включая планеты), Луны и Солнца, соотносившихся с тремя интервалами: квартой (3:4), квинтой (2:3) и октавой (1:2), тем самым вся музыкально-математическая сущность космоса сполна выражалась тетрактидой (сумма первых четырёх чисел, описывающих соотношения интервалов: 10 = 1 + 2 + 3 + 4; один из важнейших символов пифагореизма). В древнем пифагореизме гармония сфер служила «доказательством» сокровенной числовой природы мира и имела глубокий этический, эстетический и эсхатологический смысл, поскольку «душа» тоже мыслилась как «гармония», изоморфная гармонии космоса, земная лира была точным «отображением» небесной, игра на ней – приобщением к гармонии Вселенной и приготовлением к возвращению на астральную прародину; музыка производила в душе катарсис и являлась медициной духа (согласно пифагорейскому преданию, непосредственно слышать гармонию сфер мог только Пифагор, остальные не различают её «за неимением контрастирующей с ней тишины»).

Гармония сфер входила в более широкий круг концепций «космической музыки», не обязательно связанной с астрономией. От гармонии сфер в собственном смысле следует отличать корреляцию четырёх тонов тетрахорда (четырёхструнной лиры) и четырёх элементов (Боэций, «Основы музыки», 1, 20) или «пифагорейскую» теорию музыки времён года в изложении Аристида Квинтилиана (III 19 р. 119, 15 W.–I.): весна образует кварту по отношению к осени, квинту по отношению к зиме, октаву по отношению к лету и т. д. Сходные концепции засвидетельствованы для древневосточных традиций, в частности «халдейской» (Plut. «De an. procr.» 31), египетской (Diod. I, 16, 1) и особенно китайской (ср., например, соответствие пяти нот китайской гаммы «пяти элементам» и временам года).

Благодаря оживлению идеи гармонии сфер в неопифагореизме и неоплатонизме, главным образом через посредство Августина, Макробия и Боэция, пифагорейско-платоновское космологическое понимание музыки подчинило себе всю средневековую и западноевропейскую музыкальную эстетику. Идея музыки сфер продолжала жить в астрономии и астрологической традиции вплоть до Нового времени («Гармония мира» И. Кеплера, 1619, и др.). Представления о гармонии сфер имели успех у поэтов всех веков – от Скифина Теосского до У. Шекспира («Венецианский купец» V, 1), И. В. Гёте (Пролог к «Фаусту»), романтиков и «звёздного хора» А. А. Блока.