О́бщество бала́нса (общество стабильного состояния, англ. System of a Steady State), концепция, описывающая общества и системы, в которых доминирует не конкуренция, а стремление к достижению баланса, стабильного состояния, устойчивого мира. Эта концепция введена Г. Бейтсоном в статье «Бали: система ценностей стабильного состояния» (1949), а также используется в ряде других работ (например, «Стиль, изящество и информация в примитивном искусстве»).

Изучая папуасов ятмул, живущих в среднем течении реки Сепик на Новой Гвинее, Бейтсон разработал общую концепцию «схизмогенеза», изложенную в книге «Навен» («Naven», 1936), которая описывает процессы, происходящие в ходе соперничества (по Бейтсону, «кумулятивное взаимодействие») различных общественных групп. Эта теория представлялась универсальной, описывающей многие процессы как в незападных, так и в западных обществах, например гонку вооружений, которую Бейтсон изучал, работая в Управлении стратегических служб США. Также эта концепция использовалась в теории управления (кибернетике), которую Бейтсон исследовал совместно с Н. Винером и Дж. фон Нейманом. Говоря обобщённо, динамика социального механизма состоит в том, что индивидуумы, составляющие этот механизм, стремятся к максимизации определённых переменных. В сфере экономики люди стремятся максимизировать стоимость, но такими переменными могут быть престиж, самооценка или даже подчинение. Соперничество и конкуренция позволяют обществу и отдельным индивидам развиваться, достигать значимых целей. Вместе с тем постоянная максимизация одной переменной грозит разрушить общество. Поэтому в культурах, основанных на механизме схизмогенеза, существуют сложные механизмы ограничения конкуренции.

Конкуренция долгое время рассматривалась как единственная возможность для развития общества. Ещё у Платона в «Государстве» изображается некое примитивное общество, состоящее из удовлетворяющихся естественными благами людей. Это общество презрительно именуется «Городом свиней», поскольку в нём не происходит развития культуры и люди недалеко уходят от животных (Платон. Государство. 368e – 373e).

Изучая культуру балийцев, Бейтсон перепроверял выводы, сделанные на основе наблюдения за папуасами ятмул, и обнаружил, что в ней не максимизируется никакая из переменных. Соперничество не играет большой роли; напротив, существуют механизмы избегания соперничества. Тем не менее балийцы создают богатую культуру, используя сложные модели организации социальной жизни. Бейтсон занялся изучением культуры балийцев с целью выяснить мотивы и ценности, лежащие в её основе, а также разработать общую теорию общества, которое было бы основано на балансе, а не на конкуренции.

Такое общество становится возможным, поскольку балийцы живут в достаточно благоприятных условиях, в экономике изобилия, а не нужды. Даже людям, считающимся бедными, не угрожает голод. Балийцы были шокированы тем, что на Западе человек может умереть от голода.

Балийцы поддерживают стабильное состояние при помощи научения ценности баланса в детском возрасте и создания социальных контекстов, в которых конкуренция не возникала бы или нейтрализовалась. В случае если этого оказывается недостаточно и конфликт возникает, включается особый институт, аналогичный третейскому суду, – совет деревни.

Бейтсон анализирует также и физическое балансирование, например, в ритуалах, когда мужчина держит на плечах маленькую девочку, находящуюся в трансе. Малейший наклон девочки вынуждает носильщика совершать движения для поддержания баланса. Поддержание телесного баланса в процессе движения становится парадигмой и для социальных отношений. Стабильное состояние поддерживается постоянными непрогрессивными изменениями, поэтому общество баланса не деградирует, а, напротив, эффективно функционирует, решая и такие задачи, которые не требуют соревновательности (например, церемониальные).

Избегать кумулятивных взаимодействий балийцы приучаются с самого раннего детства. Игры матери и ребёнка заключаются в том, что мать сначала стимулирует ребёнка к межличностной активности, а затем, когда ребёнок приближается к кульминации, переключает внимание, ребёнок приобретает глубокое недоверие к подобной вовлечённости. Вместо кульминации предлагается некоторый вид длительного плато интенсивности. Также мать провоцирует ребёнка на соперничество, начиная кормить грудью ребёнка другой женщины, и при этом игнорирует ярость своего ребёнка.

Ссоры между взрослыми людьми разрешаются при помощи взаимного избегания, причём существует формальный институт избегания: поссорившиеся регистрируют ссору у местного раджи и обязуются не приближаться друг к другу под угрозой штрафа. Также и военные действия между раджами или королевствами зачастую сводятся к тактике избегания враждебными войсками друг друга и создания препятствий для столкновения (ров, частокол) и обширных ничейных земель на границе. Жёсткая кастовая и иерархическая структура общества также препятствует возникновению социальных конфликтов, поскольку отдельные индивиды в принципе не могут существенно изменить своё социальное положение и конкурировать за место в иерархии.

Активность балийцев ориентирована на сообщество и сотрудничество с другими людьми. Само участие в коллективном действии приносит индивиду радость, а утрата членства в группе воспринимается как несчастье, страх утраты поддержки выступает как серьёзная санкция. Балийцы объясняют причины своих поступков и оценивают их, апеллируя к социальным, а не индивидуальным целям. Непозволительные действия понимаются не как направленные против индивидуального лица или даже божества, а как противоречащие естественной структуре Вселенной. Балийцы с презрением относятся к накоплению капитала и усилиям по максимизации стоимости; они могут быть очень осторожными в маленьких сделках, но накопленные ресурсы регулярно растрачиваются в пышных церемониях и других формах расточительного потребления.

Культура Бали также поддерживает ценности стабильного состояния. В музыке или драме отсутствуют возрастание напряжения и кульминация, характерные для европейского искусства. Композиция в изобразительном искусстве или резьбе по дереву выказывает глубокую озабоченность проблемой достижения баланса. Сама художественная деятельность, требующая огромных затрат, не направлена на какую-либо отсроченную цель или извлечение выгод; денежное вознаграждение не компенсирует даже расходы на материалы. Даже храмовые действа не предполагают получения каких-либо благ от божества или же мести за неисполнение ритуалов. Балийцы просто испытывают непосредственное удовлетворение от хорошего исполнения того, что надлежит исполнять.

Социальные манипуляции оказываются практически невозможными. Попытки произнести длительную речь или эмоционально воздействовать на слушателей решительно отклоняются. Рассказчик обычно произносит одну-две фразы и ждёт, пока слушатель не задаст вопрос, побуждая его продолжить повествование.

Само социальное пространство построено таким образом, чтобы балиец стремился находиться в точке баланса. Если балиец выпадает из этого пространства, теряет чувство направления (например, если его увозят из знакомого места по извилистой тропе), он впадает в тяжёлую дезориентацию и становится неспособным действовать (танцор теряет способность танцевать). Для начала коммуникации между незнакомцами необходимо выяснить, какое положение занимает собеседник в вертикальной иерархии, первый вопрос: «Где ты сидишь?». Это определяет формы этикета и даже лингвистические формы, без определения которых разговор оказывается невозможным.

Наивысшей инстанцией является совет деревни, апеллирующий к божеству – «Господину деревни». В этом покровителе деревни совпадает сакральное и социальное; таким образом, понимание социального у балийцев схоже с дюркгеймианским пониманием. Сделки, затрагивающие деревенскую казну, регулируются принципом «Деревня не несёт убытков»: ни при каких обстоятельствах деревня не может принять цену меньше той, которую она уплатила. Этот принцип фиксирует нижнюю границу и не направлен на максимизацию казны. Однако есть переменная, которая максимизируется в случае нарушения баланса, – сумма штрафа. При первом наложении суммы очень малы, но если виновный «идёт против деревни», сумма может возрастать до огромных размеров. Если же виновный отказывается от своей оппозиции, часть штрафа может быть прощена.

Изучая балийское общество, Бейтсон активно использовал визуальные материалы. Так, он сделал множество фотографий и киносъёмок (совместно с М. Мид), показывающих, что балийцы стремятся поддерживать «баланс позы», выражают социальную иерархию в виде физического возвышения, используют жест человека, падающего с кокосовой пальмы, для выражения страха и т. п. Он собрал большую коллекцию резьбы по дереву (1200 ед.), выказывающую озабоченность художников проблемами баланса. Тем самым Бейтсон стал одним из пионеров визуальной антропологии.

Подобно тому, как общество конкуренции провоцирует специфические неврозы, неврозы возникают и в обществе, направленном на поддержание баланса. Правила такого поддержания очень сложны и многочисленны, и балиец находится в постоянной тревоге, боясь их нарушить. Бейтсон сравнивает балийца с канатоходцем. Такая система чувствительна и к вторжению извне: появление европейцев нарушило баланс и предшествующий этому период получил наименование «когда мир был устойчив».

Изучив систему поддержания баланса на Бали, Бейтсон делает некоторые общие предварительные выводы относительно функционирования обществ и систем, направленных на поддержание баланса. Так, в качестве одного из выводов он противопоставляет общества ятмул и балийцев как схизмогенное и несхизмогенное. При этом опирается на различие между схизмогенными и несхизмогенными системами, описанное фон Нейманом в «Теории игр и экономического поведения» (1944).

Поскольку животному необходимы различные невзаимозаменяемые вещества, оно не стремится максимизировать поставку одного из них, поддерживает получение каждого в границах допустимости. Однако в схизмогенном обществе создаются контексты, в которых люди побуждаются максимизировать некоторые из переменных (деньги, престиж, власть). В таком обществе люди «играют» против природы и против других людей. Соревновательные контексты редуцируют сложную гамму ценностей к очень простым линейным и монотонным терминам. В отличие от этого, в обществе, нацеленном на поддержание баланса, формируется коалиция между людьми, сообща «играющими» против природы, при этом противостояние внутри общества минимизируется. На это нацелены как усилия третейского судьи (в случае Бали – совета деревни), так и контексты повседневной жизни, действовать в которых приучают с раннего детства.

Концепция Бейтсона носит предварительный характер; Бейтсон составляет стратегию изучения несхизмогенных обществ, которую ни ему, ни его последователям не удалось воплотить, отчасти потому, что во 2-й половине 20 в. общества стабильного состояния разрушались под воздействием западных культур. Идеи Бейтсона были восприняты прежде всего в философии, например в работе Ж. Делёза и Ф. Гваттари «Капитализм и шизофрения», в которой схизмогенной капиталистической культуре противопоставляются самостабилизирующие практики. В «Тысяче плато» (2-й том «Капитализма и шизофрении») Делёз и Гваттари заимствуют у Бейтсона метафору «плато» как непрерывной, автоколебательной области интенсивностей, развитие которой избегает любой ориентации на кульминационную точку.

Схожую с бейтсоновской концепцию можно обнаружить у Р. Жирара («Насилие и священное», 1972). Жирар описывает схизмогенный механизм (спираль насилия), который лежит в основе многих культур, и противопоставляет ему христианскую модель, которая хотя и не может привести к абсолютно несхизмогенному обществу, по крайней мере в ближайшей перспективе, но значительно смягчает схизмогенное начало, например пробуждая сочувствие к жертве или разлагая порядок жертвоприношений.

Бейтсон стал культовой фигурой для различных контркультурных движений, стремящихся осуществить сообщества стабильного состояния, например в калифорнийских ашрамах, в которых Бейтсон выступал с лекциями, хотя и относился к таким попыткам с иронией. Многие представители контркультуры дружили с Бейтсоном, например Ф. Капра, разработавший концепцию «науки устойчивой жизни» («The Hidden Connections: Integrating the Biological, Cognitive, and Social Dimentions of Life Into a Science of Sustainability», 2002).