«Медлен, неретив, а, может быть, и боится турков»: невероятные приключения моряка Дж. П. Джонса в Российской империи. В 1788 г. в российский город Елисаветград (с 2016 Кропивницкий Кировоградской области, Украина) к генерал-фельдмаршалу князю Священной Римской империи Г. А. Потёмкину-Таврическому, руководившему осадой Очакова 1788 г., прибыл шотландец Дж. П. Джонс, принятый по рекомендации барона Ф. М. фон Гримма на российскую военно-морскую службу в чине капитана генерал-майорского ранга (4-й класс Табели о рангах 1722).

Указом императрицы Екатерины II от 4(15) апреля 1788 г. Дж. П. Джонс был пожалован (с момента поступления в распоряжение Г. А. Потёмкина-Таврического) в контр-адмиралы – следующий чин того же класса. Императрица приняла Джонса 25 и 26 апреля (6 и 7 мая) и 30 апреля (11 мая) в Зимнем дворце в Санкт-Петербурге и 6–7(17–18) мая в Царском Селе (ныне г. Пушкин в составе Санкт-Петербурга) (Камер-фурьерский церемониальный журнал 1788 года. 1887. С. 8, 227, 228, 238, 256–257, 261). В одной из бесед с ней моряк предложил для укрытия Черноморского флота во время бурь захватить Синопскую или иную бухту на южном (турецком) берегу Чёрного моря (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 851. С. 281).

Считая, что Дж. П. Джонс – это большое «приобретение», поскольку «знающ и в сооружении судов» (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 864. С. 293), Григорий Александрович назначил моряка 20(31) мая вместо бригадира П. Алексиано командовать парусной эскадрой в Днепровском лимане и направил осматривать лиман и располагавшуюся напротив турецкой крепости Очаков (ныне город Николаевской области, Украина) российскую крепость Кинбурн.

Назначение Дж. П. Джонса омрачили угрозы отставок – обиженного П. Алексиано и многих офицеров (русских, а также греков и британцев на российской службе), но бригадир О. М. Дерибас погасил начинавшийся протест (ср.: Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 863. С. 292; № 864. С. 293; Дерибас. 1872. С. 235).

В двух сражениях в Днепровском лимане с турецким флотом Дж. П. Джонс не сумел показать своё боевое искусство: 7(18) июня из-за направления ветра парусные суда не могли вступить в бой [несмотря на это по представлению Григория Александровича указом Екатерины II от 24 июня (5 июля) Джонс был награждён орденом Святой Анны], а вечером 17(28) июня, после нескольких часов артиллерийской стрельбы, Джонс на просьбу командующего гребной флотилией контр-адмирала принца Карла Генриха Нассау-Зигенского поддержать атаку ответил отказом. «Пират наш не совоин», – написал генерал-фельдмаршал императрице 19(30) июня (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 867. С. 296).

Осенью шотландец полностью дискредитировал себя в глазах Григория Александровича: 9(20) октября пропустил в осаждённый Очаков два турецких судна с грузом, к 12(23) октября не сумев уничтожить третье, севшее на мель (его уже пустое сжёг отряд запорожских казаков) (Бумаги князя Г. А. Потемкина-Таврического. 1894. № 62. С. 50–51; № 64. С. 51; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 898. С. 320), затем заявил князю, что считает «теперешнюю линию» парусной эскадры «слабою к сопротивлению» (Бумаги князя Г. А. Потемкина-Таврического. 1894. № 79. С. 60), а 16(27) октября позволил выйти из лимана 18 вражеским канонерским лодкам с ценностями и женщинами на борту.

Неумелый («неспособен к начальству: медлен, неретив, а, может быть, и боится турков», «не могу ему поверить никакого предприятия», «не знавши языка, ни приказать, ни выслушать не может»), неуважаемый подчинёнными («в презрении у всех офицеров») и нежелающий подчиняться сам («не идет ни к кому в команду») (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 898. С. 320) – такой командир на Черноморском флоте Григорию Александровичу был не нужен. И 18(29) октября он своим ордером от имени Екатерины II оправил Дж. П. Джонса в столицу служить на «северных морях» (Бумаги князя Г. А. Потемкина-Таврического. 1894. № 81. С. 61). В действительности об этом приказе князь сообщил императрице накануне, но 7(18) ноября она одобрила это решение (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 901. С. 325).

В апреле 1789 г. Григорий Александрович отказался принять из ведомства Адмиралтейств-коллегии дело по обвинению Дж. П. Джонса в изнасиловании 12-летней лютеранки Катарины Шарлотты (Екатерины Степановой) Кольцвартен (Гольцварт) (см. подробнее: Лупанова. 2011. С. 179–180; Bell. 2019), одновременно проигнорировав письмо самого Джонса, в котором шотландец утверждал свою невиновность и сообщал о происках тайных врагов (Jones. 1830. P. 476–478). Вскоре, подтвердив 2-му члену Коллегии иностранных дел графу Священной Римской империи А. А. Безбородко свой отказ от участия в расследовании («вина его в Петербурге, там и свидетели. И как мне заниматься, имея своих недосугов много»), генерал-фельдмаршал предложил отправить шотландца в Архипелаг (т. е. в район Эгейского моря), «дав ему тамо судна два», или на фронт русско-шведской войны 1788–1790 гг. (цит. по: Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. С. 843). В середине 1789 г. Джонс неожиданно подал Безбородко секретную записку: в ней шотландец доказывал, что сможет вытеснить турецкий флот из акватории Чёрного моря, перерезав торговые коммуникации в Средиземном море между Константинополем (Стамбулом) и Египтом с Сирией с помощью пяти купленных в Лондоне 40–50-пушечных торговых судов и моряков, нанятых на Мальте и в Неаполитанском королевстве (Jones. 1830. P. 490. Note *).

Летом 1789 г. Екатерина II предоставила шотландцу 2-летний отпуск, разрешив выехать из Российской империи в Варшаву «без позора» [франц. – «sans diffmation» (здесь и ниже перевод наш. – М. З.)] (Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 23. 1878. С. 542): 26 июня (7 июля) вместо отпускной аудиенции в Царском Селе состоялась формальная церемония целования руки государыни (Камер-фурьерский церемониальный журнал 1789 года. 1888. С. 273).

Российский чрезвычайный и полномочный министр в Великобритании граф Священной Римской империи С. Р. Воронцов (один из самых последовательных критиков деятельности Г. А. Потёмкина-Таврического) 17(28) июля 1789 г. писал из Лондона А. А. Безбородко о Дж. П. Джонсе как о «токмо морском разбойнике», называвшемся «Французским капитаном», но не включавшимся «в печатный Французскаго флота реестр, который я теперь пред глазами имею» (Архив князя Воронцова. Кн. 16. 1880. № 22. С. 223). Вскоре, 2(13) октября 1789 г., Воронцов, доказывая Безбородко, что не стоит принимать на российскую службу французского мореплавателя Л. А. де Бугенвиля, охарактеризовал его как «второй том Поль-Жонеса», т. е. второго Джонса (Архив князя Воронцова. Кн. 16. № 24. С. 228).

Летом 1790 г., находясь в Париже, Дж. П. Джонс обратился к Г. А. Потёмкину-Таврическому с весьма странным письмом (помечено 24 июля): признавая свои ошибки, он одновременно приписывал себе чужие военные успехи 1788 г., предъявлял претензии на орден Святого Георгия 2-й степени за бой 17(28) июня, грозился опубликовать журнал боевых действий и напоминал о секретной записке, поданной А. А. Безбородко (Jones. 1830. P. 515–518).

В 1791 г. в связи с приближавшимся окончанием отпуска Дж. П. Джонс через Ф. М. фон Гримма передал Екатерине II возмутившее её послание: в нём моряк уверял императрицу, что обеспечил победу над турецким флотом в Днепровском лимане в 1788 г., руководя «всеми действиями против капитана-паши» («qu'il a dirigé toutes les opérations contre le capitaine-pacha») (Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 23. С. 542; Jones. 1830. P. 520–522). Узнав о кончине Джонса, 15(26) августа 1792 г. императрица вспомнила о шотландце как о человеке, имевшем весьма дурную голову – «une bien mauvaise tête» (Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 23. С. 575).