Башля́р Гасто́н (Gaston Bachelard) (27.6.1884, Бар-сюр-Об – 16.10.1962, Париж), французский философ, один из основателей неорационализма. До 30 лет был почтовым служащим и телеграфистом в Бар-сюр-Об, всю Первую мировую войну 1914–1918 гг. прошёл в качестве пехотинца. В 1919–1930 гг. преподавал физику и химию в коллеже Бар-сюр-Об. Профессор философии в Университете Дижона (1930–1940), профессор истории и философии науки в Сорбонне (1940–1954).

Первые работы Башляра, в том числе «Новый научный дух» («Le nouvel esprit scientifique», 1934) и «Философия отрицания» («La philosophie du non», 1940), представляли собой попытку построить философию науки в виде «открытой» дисциплины (т. е. всегда сомневающейся в своих основаниях и меняющейся со своим объектом). Этот объект как «совокупная мысль всех учёных, воплощённая в их творениях», есть присущий каждой эпохе «научный дух». Исходными пунктами для концепции Башляра послужили декартовский принцип универсального сомнения, идея прерывности развития науки (т. е. пересмотра новой теорией того, что было самоочевидно для старой: например, геометрией Лобачевского – свойств параллельных линий, теорией относительности – понятия об одновременности) и тезис о том, что на создание новой теории всегда влияют предшествующие, в том числе донаучные, мыслительные конструкции. Как приборы, так и абстрактные методы меняют науку и её картину мира: так, создание микроскопа способствовало возникновению микробиологии, а тензорное исчисление породило современную физику.

С конца 1930-х гг. центральной темой творчества Башляра становится проблема воображения, его древнейших архетипов и прежде всего образов стихий: воды, огня, воздуха, земли. В ряде монографий Башляр разрабатывает своеобразный вариант психоанализа, соединяющий исследование психологических состояний субъекта с изучением образов в предметном мире, на которые проецируются эти состояния: так, огонь обладает «мужскими свойствами» (активностью, агрессивностью, творческим началом), но вместе с тем может быть «чистым» и «нечистым», может «питаться», самопроизвольно возникать и угасать и т. п. («Психоанализ огня» – «Psychoanalyse du feu», 1938, рус. пер. 1993); вода может обладать «материнскими» свойствами, а также быть «спящей», «мёртвой» и т. д. («Вода и грёзы» – «L’eau et les rêves», 1942, рус. пер. 1998); воздух Башляр связывает со «стихией» снов («Воздух и сны» – «L’air et les songes», 1943), а землю – с «грёзами о воле» и «грёзами о покое». С середины 1950-х гг. на первый план у Башляра выступает феноменология, в контекст которой он включает литературу и живопись, поскольку поэт и художник «являются прирождёнными феноменологами» («Поэтика мечты» – «La poétique de la rêverie», 1960). В «Поэтике пространства» («La poé tique de l’espace», 1957, рус. пер. 2004) восприятие пространства конкретизируется через восприятие «дома», который, в свою очередь, мыслится как продолжение и завершение функций раковины, гнезда и т. д. Идеалом философии становится «конкретная метафизика», которая может дать своего рода энциклопедию архетипов – «образов многоликих, изменчивых и всё же говорящих о постоянстве бытия».

Идеи Башляра оказали значительное влияние на современную философию науки и культурологию, явились одним из источников концепции научных революций Т. Куна; в эстетике и теории литературы влияние Башляра испытали Р. Барт, Ж. Пуле, Ж. Старобински, И. Фрай. Основанные на его методах «Центры по исследованию воображения» существуют во Франции, Бельгии, Канаде, Израиле, Польше и других странах.