Россия. Искусство и культура. Искусство. Палеолит – конец 1-го тыс. н. э.
Иску́сство Росси́и до конца́ 1-го тыс. н. э., период в истории искусства России.
Палеолит и неолит
Историю изобразительного искусства, в том числе на территории Российской Федерации, где было обнаружено множество памятников первобытной культуры, принято начинать с верхнего палеолита, т. е. примерно с 35-го тыс. до н. э. Провозвестием художественной формы является наглядное, подтверждённое этнографическими параллелями нефигуративно-знаковое либо антропоморфное воплощение определённых магических представлений. Таковы каменные или костяные «богини плодородия» (как условно именуют эти фигурки с подчёркнутыми женскими признаками; изображения мужчин в искусстве в это время практически отсутствуют), а также гравированные на кости и других материалах (либо вырезанные из них) изображения животных, служивших объектами охоты, и абстрактные орнаменты, исполнявшие функцию календарей или иного рода символических систем памяти. Подобные находки были сделаны при раскопках стоянок первобытных общин у сёл Костёнки 14 (Воронежская область), Гагарино (Липецкая область), Мальта и Нижняя Буреть (оба близ Иркутска) и в других местах. Палеолитическая пещерная живопись для российских регионов (как и для Восточной Европы в целом) нехарактерна; выдающимся исключением являются росписи Каповой пещеры в Башкирии (фигуры мамонтов, лошадей и носорогов, исполненные красной краской). Древнейшие жилища были либо нерукотворными, природными (пещеры), либо полуприродными (землянки и полуземлянки, крытые жердями, с использованием шкур, костей и черепов животных; реальные останки животных играли роль магических «натуральных макетов», призванных обеспечить удачу в хозяйстве).
Места находок палеолитических реликтов на территории России очень немногочисленны. Начиная же с неолита (7–5-е тыс. до н. э.) древние памятники встречаются уже намного чаще, хотя лишь в отдельных регионах: это в основном Карелия, побережье Белого моря, Волго-Вятский бассейн, Причерноморье и Северный Кавказ, Средний Урал, юг Западной Сибири, Прибайкалье. Одним из важнейших материалов, наряду с костью, камнем и деревом, тогда стала глина. Декоративно-знаковые приёмы усложнились с распространением керамики; в технике её украшения сперва доминировал лепной (ямочно-гребенчатый) рельеф, в орнаменте же в целом – условно-геометрические ритмы. Именно в эпоху неолита, когда натуральность макета или изображения вытеснялась ритмической стилизацией, заложены многовековые традиции декоративного фольклора – в этом отношении одинаково архаичны в своих истоках резные украшения русской крестьянской избы и эскимосские изделия из кости. Неолит ввёл в искусство и изображения мужчин (в функции шамана-жреца или воина), однако образы животного мира в целом преобладали по сравнению с человеческими. В Карелии, на восточном побережье Белого моря, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке создавалось, начиная с неолитического периода, огромное число наскальных рисунков и петроглифов: их сюжетный репертуар в России принадлежит к числу богатейших в мире, и они нередко составляют уже целые композиционно-сюжетные структуры ритуального характера. Прообразами архитектуры по-прежнему оставались малые поселения с землянками или полуземлянками, лишь слегка возвышающимися над уровнем почвы, но типология жилища расширялась (в основном на Северо-Западе) за счёт бревенчатых срубов и свайных построек.
Бронзовый век
Первые очаги искусства энеолита (или медного века; 5–4-е тыс. до н. э.) и эпохи бронзы (4-е – начало 1-го тыс. до н. э.) возникли на юге России. Его средоточиями чаще всего являлись уже не стоянки или поселения, но курганы, надгробные холмы. Возведение внешних креплений курганов и их внутренних погребальных камер значительно стимулировало развитие строительной техники. На рубеже энеолита и бронзового века, во 2-м тыс. до н. э., в Прикубанье и на Северном Кавказе появились также и дольмены из массивных камней и обломков скал. К числу художественно освоенных материалов добавился металл, обработанный в технике литья, а позднее и всё более затейливой ковки. Находки в курганах свидетельствовали о возрастании социально престижной функции предметов искусства, в том числе оружия. Наряду с влечением к роскоши рос и интерес к художественному импорту; особенно знаменателен в этом смысле Майкопский курган (1-я половина 3-го тыс. до н. э.), где были найдены изделия шумерского (или малоазийского) происхождения.
В кобанской культуре Северного Кавказа, а также в Зауралье и на юго-западе Сибири складываются предпосылки звериного стиля. Уникальны прибайкальские каменные и костяные рыбы, а также изваяния бронзового века, сохранившиеся в степях Хакасии и в Минусинской котловине (изначально в основном надкурганные каменные стелы или столбы со сложной мифологической символикой, иногда с завершениями в форме головы человека или животного).
На фоне искусства этих регионов, уже входящих в новую историческую фазу – эпоху Древнего мира, творчество северных племён лесостепной и лесной полосы выглядит архаичным, как бы ещё всецело неолитическим (о чём свидетельствуют и наслаивающиеся друг на друга северные петроглифы). Но и здесь, в том числе в центрально- и североевропейской зонах, активно осваивались новые техники и материалы (такие, как бронзовое литьё). В бассейнах Оки, Камы и других рек на века закрепился тип поселения, окружённого защитными валами или частоколом.
Древний мир
В период перехода к эпохе раннего железа (отсчёт которой на территории России принято вести с начала 1-го тыс. до н. э.) резче обозначилось социальное расслоение искусства: в нём ещё отчётливее выделились верхний, особо качественный – «аристократический» – слой, а параллельно ему – более скромные средний и низовой слои, активно имитирующие высший (например, путём воспроизведения золотых изделий в бронзе), либо совсем примитивные.
В 6–5 вв. до н. э. в Причерноморье возникли греческие поселения, а в них – локальные центры античного греческого искусства (лучше всего представленного здесь в своих классической и эллинистической фазах). Однако, несмотря на большое влияние греческой, а затем и римской цивилизаций, наиболее географически широкоохватным, как бы «евразийски» универсальным стилем Древнего мира в южных и восточных пределах будущей России стал скифо-сибирский звериный стиль; к тому же он был здесь (в отличие от античной классики) преимущественно автохтонным, хотя и впитавшим массу внешних воздействий. Этот стиль лишь частично связан с племенами скифов, расселившихся около 7 в. до н. э. в Северном Причерноморье; типические его черты проявились также на территории Чечни, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, ярко и многообразно выразились в искусстве Сибири, в виде влияний и импортных изделий проникли глубоко на Север. Связанный, с одной стороны, с традициями переднеазиатских царств, ассиро-вавилонским искусством, а с другой – с древнеиранской культурой, этот стиль придал образам животных невиданную экспрессию и динамику, постоянно проявлявшуюся в мотиве яростной борьбы зверей. Декоративные звенья, чрезвычайно плотные, композиционно крепкие, украшали одежду, оружие, утварь и конскую сбрую, переводя природно-магическую мифологию на символический язык власти и знатности. «Скифские клады» (точнее, захоронения вождей) наполнялись ювелирными шедеврами, в том числе золотыми; гораздо масштабнее стали и сами курганы (наиболее известна группа Келермесских курганов 6 в. до н. э., раскопанных в Адыгее); сверху на них обычно устанавливали каменные фигуры воинов. Важный вклад в изобразительную культуру тех же регионов внесли в 4 в. до н. э. – 4 в. н. э. воевавшие со скифами сарматы, которые сочетали в своих украшениях, выделяющихся яркой полихромией, античные ювелирные приёмы со «степными» мотивами звериного стиля.
Другими важнейшими очагами искусства были в тот период греческие колонии. В Гермонассе, Горгиппии (на месте современной Анапы), Кепах, Танаисе, Фанагории и ряде других мест Причерноморья утвердились принципы регулярной планировки поселений и система античного атриумного дома. Искусство здесь поставило в центр своих интересов жизнеподобный образ человека, а также наглядно продемонстрировало свои социально-воспитательные способности, рассчитанные не только на соучастие в ритуале, но и на достаточно независимое созерцание, т. е. на соучастие чисто эстетическое. Произведение искусства, по сути, впервые стало высвобождаться из магико-религиозной сферы. Лучшие античные изделия были привозными, но в последние века до нашей эры развивалось и местное производство. Что касается стилистики, то она варьировалась в зависимости от заказа: греческие мастера создавали для «варваров» вещи в скифо-сарматском духе, местные же художники, следуя моде своей знати, охотно перенимавшей эллинские обычаи, подражали грекам.
От древности к раннему Средневековью
Иным, совершенно «неклассическим» курсом следовало искусство Урала, Сибири и Алтая, связанное с Европой общей типологией и семантикой скифо-сибирского звериного стиля, а не античным наследием (лишь опосредованные, дальние отголоски которого доходили сюда через Среднюю Азию). Здесь были найдены многочисленные памятники степных тагарской (7–3 вв. до н. э.) и таштыкской (1 в. до н. э. – 5 в. н. э.) культур, в том числе замечательные произведения из горно-алтайских Пазырыкских курганов (в частности, древнейшие в мире ковры 5–4 вв. до н. э. – войлочные, с кожаными аппликациями) и связанные в основном с таштыкской культурой минусинские погребальные маски, близкие по духу к средневековой пластике Дальнего Востока. 
Чуйский оленный камень у скалы Адыр-Кан в Онгудайском районе Республики Алтай. Бронзовый век. Фото: Daan Kloeg / ShutterstockСимволами Тувы навсегда остались оленные камни, исполненные во 2-й половине 1-го тыс. до н. э.. В их резных композициях выражен целостный мир древних мифокосмических представлений.
В период Тюркского каганата, частично включившего в свой состав (в 6–8 вв.) юг Урала и Сибири, возводились статуи воинов, реже женщин (позднее эти статуи, в целом условные, но иногда с явными попытками передать портретное сходство, обобщённо называли каменными бабами). Здесь они ставились уже не просто над курганами-надгробиями, как у скифов, но входили в состав храмовых комплексов (кирпичных, расписных и крытых черепицей); археологические остатки подобных храмов свидетельствуют о формировании базисных черт центральноазиатского сакрального зодчества. Тогда же сложилась и традиционная для кочевников конструкция лёгкого разборного жилища типа юрты или кибитки, основным материалом для которых служил войлок.
Как на западе, так и на востоке России преддверием культуры раннего Средневековья явилось искусство эпохи Великого переселения народов, создававшееся союзами племён, которые продвигались по степям на юг, запад и север, поддерживая (параллельно постоянным военным распрям) активный культурный обмен с местными этносами. 
Сентинский храм близ аула Нижняя Теберда в Карачаевском районе Карачаево-Черкесии. 965.На Кубани и Северном Кавказе развивалась культура аланов, продолжавших позднесарматские традиции; к этой культуре восходят древнейшие христианские храмы на российской территории (крестово-купольные церкви на горе Шоана и близ аула Сенты в Карачаево-Черкесии, с 1-й половины 10 в.). В 7–8 вв., в связи с приходом арабских завоевателей, в Южном Дагестане были возведены первые, достаточно строгие по декору мечети (крупнейшая из которых – Джума-мечеть в Дербенте, с 8 в.; включена в список Всемирного наследия). В горных районах сложился характерный тип поселения-аула со сторожевыми башнями и ступенчато расположенными друг над другом домами. 
Интерьер Джума-мечети, Дербент. 8 в. Фото: Amina 'ently / ShutterstockЗдесь строительство велось из камня, в предгорьях же доминировали саманные постройки. В предкавказских степях тоже ставились надгробные статуи, которые позднее считались половецкими. Среди декоративных искусств Северного Кавказа ведущее место заняли резьба по камню, украшающая дома и надгробия (наиболее известны кубачинские рельефы Дагестана, с 10 в.), а также обработка металла (в том числе кубачинская обработка металла). Особую масштабность обрело крепостное строительство: грандиозная система каменных укреплений в Южном Дагестане (с 5 в.), созданная византийскими мастерами кирпичная хазарская крепость Саркел в Ростовской области (Белая Вежа; 9 или 10 вв.; в настоящее время место раскопок затоплено Цимлянским водохранилищем).
Языческие святилища в лесостепной и лесной полосе сооружались из дерева и имели вид открытых площадок с частоколом, окружавшим центральных идолов (сохранились лишь их археологические фрагменты, например в Перыни близ Великого Новгорода, 9–10 вв.). На значительной части европейской территории России уже тогда сложилась стабильная система городской застройки с укреплённым центральным ядром – детинцем, где находились главные святилища, дома знати и где всё население укрывалось во время вражеских набегов, и окружающим посадом, благодаря своим огородам и угодьям существенно не отличавшимся от крупного села. Этот смешанный сельско-городской облик основных центров расселения на века обозначил одно из главных ландшафтных отличий Древнерусского государства от Западной Европы с её крайне плотно застроенными средневековыми городами.