Монархиа́нство (от греч. μοναρχία, буквально – единоначалие, единовластие, единодержавие), в христианстве ересь конца 2 – 3 вв., рационалистически упрощавшая новозаветное учение о триедином Боге (Мф. 28:19; Ин. 1:1; 2 Кор. 13:13 и мн. др.).

Различаются модалистское монархианство (модализм), развивавшее в первую очередь учение о трёх лицах лишь как проявлениях, модусах, единого Бога, отрицавшее реальное бытие трёх различных ипостасей, и динамическое монархианство, сосредоточенное на христологической доктрине об Иисусе как человеке, в котором лишь действовала Божественная сила (δύναμις). Эти разновидности монархианства засвидетельствованы исключительно в полемических трудах современников, а также богословов 4–6 вв.

Первый известный модалист Праксей прибыл в Рим из Малой Азии. Полемизировавший с ним Тертуллиан утверждал, что тот неразличимо отождествил Бога Отца и Бога Сына, т. е. «распял» Отца, создав учение патрипассианства. Однако сам же Тертуллиан свидетельствовал, что, согласно Праксею, «Сын – плоть, т. е. человек, т. е. Иисус, а Отец – Дух, т. е. Бог, т. е. Христос... Сын страдает, а Отец сострадает». Здесь различаются Отец и Сын, но отождествляются Бог, Отец, Дух и Христос.

По свидетельству священномученика Ипполита Римского, в Смирне (ныне Измир) патрипассианство проповедовал Ноэт (Ноит), утверждавший, что «Христос есть Сам Отец, который родился, пострадал и умер». Тем самым Бог, творец и Отец рассматриваются как единое лицо, имеющее божественные свойства: невидимость, невместимость, нерождённость, бессмертие. Но когда Бог желает явить себя миру, Он становится видимым (уже и в Ветхом Завете), пространственно ограниченным, рождается и умирает. Отец и Сын – единая ипостась. Сын – это Отец, явившийся в истории. Отлучённый от Церкви Ноэт собрал вокруг себя последователей, двое из которых – Эпигон и Клеомен – проповедовали это учение в Риме. Епископ Римский Зефирин (198–217), человек простой и некнижный, осуждал как модалистов, так и диаметрально противоположных им субординационистов, к которым принадлежал и Ипполит. Преемник Зефирина Каллист I (217–222) отлучил от церковного общения главного выразителя модалистского монархианства пресвитера Савеллия, однако Ипполит не признал Каллиста епископом Римским, обвинив его самого в модализме. В осуждении Каллистом «двоебожия» нужно видеть осуждение субординационизма, онтологически дистанцировавшего Отца и Сына.

Пресвитер Савеллий, по имени которого модалистское монархианство часто называется савеллианством, учил, что Бог – единая ипостась, а имена Отца, Сына и Духа означают различные домостроительные действия Его в мире; по завершении спасительного дела Божия эти лица-личины не будут нужны, и Бог сосредоточится в неразличимое единство. Особое распространение савеллианство получило в Пентаполе (на территории современной Ливии).

Предтечами динамистского монархианства стали члены секты «алогов», возникшей около 170 г. в Малой Азии. Они отрицали представленное в Евангелии от Иоанна учение о Сыне Божием как совечном Логосе, считая, что предсуществующая сила Отца вселилась в человека Иисуса. Это учение принёс в Рим из г. Византий Феодот Кожевник, основавший в конце 2 в. свою секту. Он утверждал, что «Иисус – человек, рождённый от Девы по воле Отца»; когда он достиг великого благочестия, на него при крещении «сошёл Христос в виде голубя», и только тогда он начал совершать чудеса, оставаясь человеком. Логос-Христос здесь отождествляется со Святым Духом и понимается как безличная сила Бога. Такое ви́дение Иисуса делало Его отличие от прочих людей относительным, так что последователь Феодота Кожевника Феодот Меняла стал учить о том, что в упоминаемом в Библии царе и священнике Мелхиседеке (Быт. 14) была ещё бóльшая сила.

Явный конфликт с учением Церкви вызвал потребность в исторической апологии монархианства, которую взял на себя Артемон (или Артёма). Он утверждал, что монархианство – исконное учение Церкви, которого держались первые 12 епископов Рима, до Виктора I, отлучившего от Церкви Феодота Кожевника. Преемник же Виктора Зефирин якобы фальсифицировал Священное Писание и Предание Церкви. Новое направление монархианству придал Павел Самосатский (епископ Антиохийский в 260–272). Насколько можно судить, он соединял доктрины обоих видов монархианства: учил, что Иисус Христос – «простой человек», в котором сила Божия пребывала в исключительной полноте, как ни в ком другом, и сливал лица Святой Троицы, пользуясь в этом смысле термином «единосущный». В 268 г. Антиохийский собор осудил Павла Самосатского и по этой причине отверг термин «единосущный». Однако Павел сохранил кафедру при поддержке правительницы Пальмирского царства Зеновии. Его последователи сохранялись в Сирии как минимум до времени I Вселенского собора (325).

Монархианство оказывало влияние и после своего ухода с исторической сцены. Положительным был мотивировавший монархианство протест против субординационизма, едва ли не господствовавшего в доникейском богословии. Единосущие, понимаемое православно, стало основой вероопределения, разработанного I Вселенским собором. Вместе с тем динамическое ви́дение Христа как человека, достигшего союза, соприкосновения с Богом, возродилось в несторианстве. В Новое время рационалистический протестантизм (Ф. Шлейермахер и др.) вдохновляется монархианством в своих поисках пути отказа от тринитарного учения Церкви.