Кла́узнер Йосе́ф Геда́лия (יוסף גדליה קלוזנר; Иосиф Львович Клаузнер) [2(14).8.1874, Олькеники Трокского уезда Виленской губернии, Российская империя, ныне Валькининкай, Литва – 28.10.1958, Тель-Авив, Израиль], израильский историк, литературовед и лингвист, активный сторонник возрождения иврита как разговорного языка евреев и участник сионистского движения. Автор ряда исследований по истории иудаизма и христианства греко-римского времени.

Биография

В 1885 г. семья Клаузнера переехала в Одессу, где он поступил в традиционную еврейскую школу. Уже в юности Клаузнер стал активно участвовать в движении за возрождение иврита как разговорного языка. С 1897 г. изучал семитские и европейские языки, историю и философию в Гейдельбергском университете. В 1902 г. защитил докторскую диссертацию «Мессианские воззрения еврейского народа в эпоху таннаев» (Die messianischen Vorstellungen des jüdischen Volkes im Zeitalter der Tannaiten).

В 1902 г. Клаузнер переехал в Варшаву, где стал редактором ведущего еврейского альманаха «Ха-Шилоах» и занимал эту должность с перерывами в течение 23 лет.

Вернувшись в 1907 г. в Одессу, Клаузнер преподавал в модернизированной иешиве раввина Х. Черновица. После Февральской революции 1917 г. был приглашён преподавать в Новороссийский университет в Одессе, однако в 1919 г., вскоре после Октябрьской революции, эмигрировал в Палестину.

С того же года жил в Иерусалиме, где принимал активное участие в деятельности «Комитета языка иврит» (целью которого было создание новых слов, стандартов орфографии, произношения и грамматики), сначала как учёный секретарь и редактор издаваемых комитетом сборников научных трудов, а впоследствии как президент. Клаузнер стремился занять кафедру еврейской истории в Еврейском университете Иерусалима, открытом в 1925 г., однако традиционалистски настроенное руководство университета отказало ему в этой должности, предоставив Клаузнеру возможность занять кафедру еврейской литературы. В 1944 г., уже в преклонном возрасте, он получил разрешение читать лекции по истории евреев периода Второго храма.

Как стороннику сионистского движения и возрождения еврейской культуры Клаузнеру в ранние годы были близки идеи культурного сионизма Ахад-ха-Ама. Позднее в идейном плане он стал сторонником правой идеологии В. Е. Жаботинского. С 1932 г. Клаузнер работал редактором ревизионистской газеты «Бейтар», просуществовавшей с 1932 по 1933 гг., был сторонником парламентской партии «Херут». Будучи активным общественным деятелем, он публично высказывался по широкому спектру вопросов – от сионизма и жизни йишувим (еврейские общины в Палестине до образования государства) до проблематики, связанной с возникновением и существованием государства Израиль. Его мнение регулярно публиковалось как в партийных органах, так и в прессе на иврите. Библиография Клаузнера насчитывает более 1300 наименований.

В 1947 г. Американская академия наук и искусств избрала его иностранным почётным членом.

Научные исследования

Клаузнер – автор многочисленных работ по истории иудеев периода Второго Иерусалимского храма (515 до н. э. – 70 н. э.), в том числе об иудейском мессианизме («Мессианская идея в Израиле», 1909–1923), Иисусе из Назарета («Иисус из Назарета: его жизнь, время и учение», 1922) и апостоле Павле («От Иисуса к Павлу», 1939). Он был первым учёным в Палестине и Израиле, писавшим всеобъемлющие критические работы о происхождении христианства на современном иврите.

Наиболее известная из работ Клаузнера – книга «Иисус из Назарета: его жизнь и учение» (Klausner. 1925). В ней учёный руководствовался той же задачей, какую поставили перед собой представители Школы истории религии: понять жизнь Иисуса в контексте религиозных и культурных реалий еврейской жизни эпохи Второго храма. Это исследование было первой попыткой понять жизнь Иисуса «изнутри» еврейского мира, что отличало его от схожих по тематике трудов европейских либеральных теологов.

В своей работе Клаузнер уделяет много внимания критике еврейских, христианских и античных источников, содержащих свидетельства о жизни Иисуса, и характеристике политической, экономической и религиозной жизни в Палестине во 2 в. до н. э. – 1 в. н. э. Несколько разделов посвящены систематическому изложению учения Иисуса, которое учёный рассматривает с учётом многочисленных параллелей в раввинистической литературе. Особо рассматривается тема мессианского самосознания Иисуса. Книга завершается главой «Что значит Иисус для евреев?».

Анализ исторических источников Клаузнер начинает с обращения к агадическим преданиям, изложенным в Талмуде и мидрашах. Внимание к разрозненным упоминаниям об Иисусе в раввинистической литературе объясняется не столько идеологическими установками Клаузнера, сколько тенденциями в либеральной новозаветной науке 1-й половины 20 в. В то время протестантскую библеистику охватил кризис, связанный с представлением о невозможности получить исторически достоверную информацию об Иисусе из новозаветных источников. Обращаясь к раввинистическому литературному корпусу, Клаузнер стремился выделить исторически достоверную информацию об Иисусе, которую нельзя объяснить заимствованием из Нового Завета. Анализируя свидетельства еврейских источников, он отвергал те сообщения, которые можно было объяснить жанровыми мотивировками.

Свидетельства об Иисусе в раввинистической традиции Клаузнер делит на две группы. К первой он относит ранние сведения, восходящие к началу периода таннаев (первые 2 века н. э.): у Иисуса было 5 учеников; он был распят накануне Пасхи, выпавшей на субботу; он исцелял больных, и его ученики исцеляли его именем; он пренебрежительно относился к словам еврейских религиозных лидеров; истолковывал Священное Писание в той же манере, что и фарисеи (используя технику мидраша). Ко второй группе Клаузнер отнёс предания, зафиксированные в гемаре Вавилонского и Иерусалимского Талмудов: легенда о Пандере; повествование о том, что за сорок дней до казни Иисуса по всей Иудее и Галилее ходил вестник и призывал всех, кто может сказать что-то в защиту Иисуса, прийти и выступить на суде, но такого человека не нашлось. Клаузнер проследил литературную эволюцию этой легенды и показал, что история, лежащая в её основе, первоначально не имела никакого отношения к христианству (Klausner. 1925. P. 21–25).

В оценке Евангелий как исторических источников Клаузнер несамостоятелен. Он создаёт упрощённую схему, совмещающую как умеренно традиционалистский (отчасти в вопросе об авторстве Евангелий), так и историко-критический подходы: раньше других было написано Евангелие от Марка (64–68 гг.), затем Евангелие от Матфея. Евангелие от Луки Клаузнер датирует началом 2 в. н. э. Евангелие от Иоанна он рассматривает не как исторический источник, а как религиозно-философское повествование (Klausner. 1925. P. 71–75).

Как филолог Клаузнер уделял особое внимание вопросу первоначального языка Евангелий и родного языка Иисуса. Впрочем, учёный комментировал евангельские тексты исходя как из еврейского, так и арамейского предполагаемого оригинала. Независимо от проблемы языка текста, ставшего основой Евангелий, Клаузнер принимает позицию, согласно которой родным языком Иисуса был арамейский. Она подтверждается тем фактом, что все изречения Иисуса, приведённые в Евангелиях как высказывания на его родном языке – арамейские.

Излагая жизнь Иисуса, Клаузнер стремится воссоздать историю его взаимоотношений с фарисеями и римской властью, давая новую интерпретацию некоторым евангельским событиям. Он настаивает на том, что конфликт Иисуса с фарисеями не означал разрыва с иудаизмом – той формой еврейской религии, выразителями которой и были фарисеи и которая стала основой для Мишны и Талмуда. В раввинистической литературе периода таннаев и амораев (200–500 гг. н. э.), как подчёркивает автор, встречаются неоднозначные оценки деятельности фарисеев – например, в трактате Брахот Иерусалимского Талмуда (Л. 14б) перечисляются 7 типов фарисеев, лишь 2 из которых избегают скрытого упрёка в лицемерии. Поэтому обличительные речи Иисуса (Мф 23:2–35; Мк 12:38–40; Лк 11:39–52; 20:46–47) имели под собой веские основания.

Клаузнер считал, что учение Иисуса было обращено лишь к евреям, поэтому оценивать его историческую роль следует в перспективе еврейской истории. В своей книге он не только стремился показать жизнь Иисуса в историческом контексте (опираясь на еврейские источники в большей степени, чем это было доступно европейским учёным), но и объяснить, почему учение Иисуса не было принято евреями, среди которых он проповедовал. Его ответ можно сформулировать следующим образом: учение Иисуса не могло стать национальной идеологией, и в этом смысле не выполнило свою историческую роль. На его основании невозможно было построить какую-либо государственную систему, поскольку оно, по мнению Клаузнера, предполагало упразднение почти всех социальных отношений (Klausner. 1925. P. 361–376; 413-414). Здесь Клаузнер сближается с представителями Школы истории религий, согласно которым провозвестие Иисуса носит всецело эсхатологический характер. Клаузнер говорит об этом прямо, когда так формулирует главную идею учения Иисуса: усилить в еврейском народе ожидание грядущего Мессии и ускорить конец истории через покаяние и добрые дела (Klausner. 1925. P. 368).

С одной стороны, Клаузнеру важно было изобразить Иисуса как чисто еврейского учителя и тем самым снять многовековое напряжение, неразрывно связанное с образом Иисуса в еврейской традиции. С другой – такая постановка вопроса только усиливала недоумение: почему Иисус не был принят евреями? Клаузнер преподносит учение Иисуса как «преувеличенный иудаизм». Отрицая историчность почти всех эпизодов, в которых говорится об общении Иисуса с неевреями, Клаузнер сам преувеличивает противоречие между благоговейным отношением Иисуса к закону Моисееву и теми положениями евангельского учения, которые сделали неизбежным разрыв христианской общины с иудаизмом. По его мнению, Иисус довёл до крайности основные положения иудаизма, но эта форма иудаизма не могла обеспечить еврейскому народу его выживание. Основное значение учения Иисуса он видит в превознесении морали над ритуалом, в стремлении заменить религию этическими идеалами.

Новозаветное учение об искуплении для Клаузнера не имеет никакого значения. И здесь важно не только то обстоятельство, что он, не будучи христианином, не верил в какой-либо сверхъестественный смысл рождения и смерти Иисуса, но и то, что в духе либеральной теологии 19 в. Клаузнер не принял во внимание первохристианское провозвестие об искуплении. При этом он признавал, что первые 15 лет христианская община осознавала себя частью еврейского народа.

Предпосылки для критики учения Иисуса у Клаузнера сложнее, чем у его европейских либеральных предшественников: ему недостаточно было «показать», что Евангелие исключает обрядовую сторону религии. Он стремился оправдать традиционные еврейские ценности перед лицом христианской критики и перевести образ Иисуса из христианской традиции в еврейскую. При этом он опирался на протестантскую (христианскую) библейскую критику. Это столкновение несводимых друг с другом целей, задач и методов не позволило ему выдержать позицию объективного учёного. Тем не менее книга Клаузнера имела большое значение для европейской науки, став одним из первых систематических исследований учения Иисуса в контексте религиозно-философских течений эпохи Второго храма и талмудического периода. Также она имела большое влияние на активно формировавшуюся гуманитарную науку на иврите, популяризируя достижения европейской библеистики. В дальнейшем книга «Иисус из Назарета» была переведена на английский (1925), немецкий (1930), французский (1933), венгерский (1946) и испанский (1971) языки.