Карава́й (коровай), ритуальный, прежде всего свадебный, хлеб у славян. Название коровай широко распространено у восточных славян, захватывает восточную Польшу и известно (как кравай, kravaj) у южных славян. У южных и особенно у западных славян для наименования каравая используется термин колач, kolač (от kolo – «круг»). Выделение каравая как главного свадебного хлеба наиболее характерно для белорусской и украинской традиций. Связанный этимологически с названием коровы, каравай воплощает в себе коровье-бычью символику и сочетание мужского и женского начал. В северо-восточной Польше делёж каравая называли «резать быка»; в белорусских песнях поётся о том, что в тесте для каравая был замешан телёнок, что каравай сдобрен коровьим маслом и рогат; «рожками» из теста или обвитых тестом веток украшался и сам каравай. Коровье-бычья символика невесты и жениха выступает в приговоре сватов, объясняющих причину своего прихода поисками коровы для быка, в наименовании невесты на обручении коровкой, в поисках телушки – спрятанной невесты в конце свадьбы. Другим символом невесты, воплощённым в свадебном каравае, является курица. Отсюда русский свадебный курник – украшенный каравай, пирог с курятиной, хлеб в форме курицы, украшенная жареная курица и т. п., болгарский кравай с положенной на него вареной курицей, черниговская яловица (буквально – «телка») в виде украшенной курицы, делёж которой после брачной ночи имеет эротическую окраску. Фаллическую и сексуальную символику каравая воплощают фигурки шишек на каравае, борова верхом на свинье, петуха на курице и др., пара яиц, запекаемых в каравай, белорусский обычай сажать невесту на каравай перед брачной ночью и т. п. Каравай пекли лишь для невест-девиц.

Для каравая характерна круглая форма (вост.-слав. каравай, рус. надельный пирог, посаженая мякушка, шишуля, польск. kołacz, словац. radostník, чеш. vandrovník, měchura, болг. меденик, момина пита, кумов хляб, серб. колач и др.), реже кольцевидная (укр. дивень, словац. prevartuch, чеш. věnec, hřebec, pletenec, болг. колак, кравай, косичняк, серб. погача и др.) или продолговатая (рус. челпан, кроенник, польск. stulina, чеш., словац. calta, чеш. metynka, výslužka, серб. колач, словен. bosman и др.). Мог быть сложен из нескольких (из нечётного числа) коржей. Каравай обычно пекли из пшеничной муки, иногда с начинкой из мяса, каши и др.; в некоторых местах внутрь запекали курицу, петуха, яйца, монеты, крест, кольцо; сверху смазывали маслом, яйцом, мёдом, глазурью, посыпали маком, сыром, втыкали изюм, орехи и т. п. Сверху на каравае помещались фигурки из теста: птички и птичьи гнёзда, жених с невестой, солнце и месяц, сердце, колыбель, цветочки, веночки и др. В его оформлении сочетаются женская (коса, фигурки курицы, уточки, бабы и т. п.) и мужская (фигурки петуха, коня, медведя, зайца, воробья, мужика и т. п.) символика. Из каравайного теста делали и фигурное свадебное печенье в форме косы, курицы, младенца, птичек, шишек. Каравай опоясывали ободом из теста, иногда в виде плетёной косы или венка, обвязывали полотенцем, лентой, поясом, венком из цветов, украшали зеленью, яблоками или перцами, втыкали в него свечи, перья, цветы, колосья, а также украшенные ветки или особое свадебное деревце – отсюда названия каравая: рус. ёлка, роща, сады, болг. бахча (сад), чеш. stromek (деревце) и т. п. Караваи невесты и жениха могли различаться по форме и названию. На Русском Севере в функции каравая использовали рыбный пирог (рыбник, кулебяка) или большой пряник.

Все этапы изготовления каравая сопровождались ритуально-магическими действиями, часто особыми каравайными песнями и танцами. Караваем благословляли молодых, ставили его перед ними на стол, разламывали у них над головой, связывали на нём руки и т. п. Основной обряд с караваем – его делёж на свадебном пиру. Делил каравай обычно дрýжка или старший сват, куски его раздавали участникам обряда и присутствовавшим при нём, их клали затем в хлебное зерно для богатого урожая, скармливали скотине для плодовитости и т. п. Каравай воплощал в себе новую коллективную долю, заново распределяемую между всеми участниками свадьбы и посторонними односельчанами, а кусок каравая, получаемый каждым при его дележе, символизировал его индивидуальную долю совокупной судьбы. В украинском Прикарпатье и в восточной Польше свадебный каравай назывался долей, а его делёж – раздачей доли. Каждый участник свадьбы должен был отведать «доли». В Витебской губернии пекли для невесты хлебец долю из остатков каравайного теста, что составляло объём личной доли невесты по сравнению с общей. Хлебец долю невеста ела потом с женихом в его доме – разделяла с ним свою будущую судьбу. В Моравии невеста, покидающая родительский дом, получала каравай (vyslouženec) как вознаграждение за трудолюбие, помощь в хозяйстве, доброту и послушание родителям. Это был взнос невесты в общее семейное благо: все её заслуги и нравственные добродетели за прожитый отрезок жизни переходили с ней в семью жениха, где на свадебном пиру к ним приобщались все участники свадьбы путём дележа этого хлеба, а потом они проверялись во время супружеского акта в брачную ночь. У восточных славян, когда каравай делили после брачной ночи, во время которой каравай обычно находился в спальне молодых, его обрядовый делёж символизировал дефлорацию невесты и служил подтверждением её девственности. Целомудрие невесты определяло счастливую общую долю, счастье и благополучие всех участников обряда. В противном случае это лишало благополучия не только семью, в которую её принимали, но и всех односельчан. Каравай мог также символизировать будущего ребёнка молодой. У словенцев Прекмурья и Прлекии каравай bosman, имеющий иногда форму младенца, «крестили», кропя водой, как новорожденного и нарекали именем. У словаков Нитры на следующий день после венчания кухарка несла завернутый в полотно каравай (radostník) на спине, говоря, что несет невестиного ребенка.

В ряде мест (на Русском Севере и др.) караваем расширительно называется также неритуальный хлеб круглой формы.