Экзегетические работы Сёрена Кьеркегора. В цикле работ датский философ и религиозный писатель С. Кьеркегор размышляет над избранными местами Священного Писания. В отличие от работ философского цикла, публиковавшихся Кьеркегором от лица псевдонимических авторов, свои экзегетические работы он неизменно публиковал под своей собственной фамилией. Псевдоним давал ему возможность говорить со своего рода условной позиции, от лица вымышленного персонажа, выстраивая целый многоголосый мир таких персонажей; в экзегетических же работах Кьеркегор лично обращается к тому «единственному», кого он «с радостью и благодарностью называет своим читателем» (Кьеркегор. 2016. С. 7).

Общее наименование, которое Кьеркегор использует для работ этого цикла, – Taler, «беседы». Слово "Taler" – датский аналог греческого «ὁμιλίες» – гомилии, беседы, переговоры. Беседы Кьеркегора имеют и характерную для гомилий структуру: после предисловия – посвящения работы «своему читателю» и написанной самим Кьеркегором молитвы приводится небольшой отрывок из Священного Писания, над которым автор размышляет затем на протяжении всего произведения.

Использование для обозначения этих работ наименования Taler не только позволяет Кьеркегору указать на их принадлежность гомилетическому жанру, но и даёт ему возможность подчеркнуть, что это не проповеди, поскольку их автор не наделён необходимым для проповеди авторитетом – т. е. не является священником и не имеет церковного благословения проповедовать. Не будучи проповедями, эти работы, подчёркивает Кьеркегор, ни для кого не обязательны, они обращены не ко «всем», но к «своему читателю» – к тому чуткому человеку, кто «читает вслух самому себе то, что я пишу в тишине; кто разрешает своим голосом чары письма, своим голосом изводит из плена то, что немые буквы словно таят на устах и, тщетно силясь сказать это сами, заикаются, произнося лишь несвязные звуки; кто настроен так, что спасает пленные мысли, которые жаждут на волю», – тому «чуткому человеку, кого я с радостью и благодарностью называю моим прибежищем, кто делая моё своим, делает для меня больше, чем я для него» (Кьеркегор. 2016. С. 95).

Обращаясь к различным местам из Писания, Кьеркегор раскрывает толкуемые им места в их способности экзистенциально ориентировать человека, давая ему такое знание, «которое ни на мгновение не остаётся просто знанием, но в мгновение, когда его обретают, обращается в делание, поступок, и иначе им невозможно обладать»; знание, которое делает понятным ему его «действительное отношение к миру» (Кьеркегор. 2016. С. 159). При этом Кьеркегор принципиально избегает любого обращения к сфере «безразличного знания», т. е. такого знания, которое способно быть объективировано и представлено независимо от индивида и его экзистенциальной ситуации.

В экзегетических работах присутствуют как темы, раскрываемые Кьеркегором в серии философских работ (тема веры, звучащая также в работе «Страх и трепет»; тема бытия самим собой, рассматриваемая им и в «Болезни к смерти», и др.), так и темы специфичные именно для этих работ, – темы молчания и слушания, благодарности, радости, любви и др. При этом, в отличие от философских работ, в которых Кьеркегор порой довольно сложно выстраивает свою мысль, в «беседах» он стремится сохранить евангельское сочетание простоты и глубины. Эти работы может с интересом читать человек, не имеющий философской подготовки; но взгляду философа в них открывается богатое философское содержание. М. Хайдеггер в работе «Бытие и время» писал даже о том, что из экзегетических работ Кьеркегора «можно философски научиться большему, чем из теоретических – исключая трактат о понятии страха» (Хайдеггер. 1997. С. 235).