Баязи́д Бистами́ (Баязид Бастами, перс. بایزید بسطامی; Абу Йазид Тайфур ибн Иса аль-Бистами, араб. أبو يزيد طيفور بن عيسى البسطامي) (804 – ум. в 848 или в 875, Бестам), крупнейший персидский суфий экстатического толка.

Родился на севере современного Ирана, в г. Бестам, в знатной семье. Его дед был зороастрийцем. Наставником Бистами стал некий Абу Али ас-Синди. Тот не знал арабского и Бистами обучил его аятам Корана, необходимым для молитвы. За это Абу Али научил его утверждению единства Бога (таухид) и божественным истинам (хакаик). На основании нисбы ас-Синди некоторые исследователи в прошлом полагали, что тот был выходцем из Индии и познакомил своего ученика с моническими идеями веданты. На самом деле Абу Али родился в селении Синд, около Бистама. Традиция, которой он следовал, остаётся загадкой. При жизни почти не покидал родной город. После смерти стал культовой фигурой для суфиев. Он получил прозвище Султан аль-арифин (Владыка познавших [Бога]). Как и подавляющему большинству выдающихся мистиков, суфийская традиция приписывала ему возможность совершать чудеса (карамат).

От Бистами дошло около 500 речений. Одна линия их передачи восходит к его племяннику, Абу Мусе Исе ибн Адаму, другая – к сторонникам суфия, лично посещавшим его, в первую очередь – Абу Мусе ад-Дайбули (Дабили). От Исы ибн Адама они попали к аль-Джунайду, который перевёл их на арабский и откомментировал. Наиболее важным источником, содержащим описание жизни и учения суфия, является «Книга света словес Абу Тайфура» («Китаб ан-нур мин калимат Аби Тайфур») Абу Фадля Мухаммада ибн Али ас-Сахладжи (ум. 1084). Многие изречения Бистами дошли в суфийских антологиях, особенно у Абу Насра ас-Сарраджа, Абу Абд ар-Рахмана ас-Сулами, Рузбихана Бакли и Аттара. Рузбихан Бакли включил его шатхи в своё «Истолкование шатхов» («Шарх аш-шатхият») и снадбил их подробным комментарием. Популярность Бистами была такова, что некоторые суфии приписывали ему чужие высказывания, чтобы подкрепить свои учения.

Свёл на нет подвижничество (зухд). Оно ничто по сравнению с мистическим познанием (марифа). Важно не предаваться самоотречению, но пытаться как можно ближе приблизиться к Богу. Подвижник (захид) подобен идущему, а познающий – летящему. Он постоянно думает о Боге. Единая грань познания в сердце лучше, чем тысяча райских дворцов.

Вместе с тем в речениях Бистами велико влияние традиции хорасанского благочестия. Суфий разделял с захидами идею о беспредельном уповании на Бога (таваккуль). Велико у него влияние идей «людей порицания» (маламатийа). Полная молитвенная отрешённость не мешала ему утверждать, что он является семью абдалами (буквально «заместителями», скрытыми святыми) своего времени, объединёнными в одном лице, что ад погаснет от одного его взгляда или что он потушит адское пламя подолом своего плаща. С другой стороны, Бистами рьяно выступал против учёного богословия и книжных знаний.

Приближение к Богу приводит мистика в восторг (галаба) и в состояние опьянение (сукр) любовью к Нему (ишк). Весь мир – видимость, которая исчезает перед лицом Абсолюта. В ходе этого процесса человеческое Я теряется. Мистик становится зеркалом и отражает единственную реальность. В силу этого он сам обретает божественные атрибуты. В итоге мистик растворяется в божественном Я (фана). Происходит единение с Богом (вахданийя). После этого человек начинает говорить от лица Бога. Такие речения называются шатхами, носят экстатический и неприемлемый для большинства характер. Бистами приписывают ряд шатхов. Наиболее известны из них следующие: «Слава мне, слава! О, как я велик!» (субхани, субхани ма азама шани), «Я – это Он», «Ты – это я, я – это Ты!», «Я Бог, нет богов, кроме меня, поклоняйтесь мне!». Бистами требует себе похвалы от ангелов вместо Бога, заявляет, что Кааба является ему и сама обходит вокруг него. Он фактически предстаёт соперником Бога: находит трон Творца пустым, сам водружается на нём в знак признания своей истинной сущности. На призыв муэдзина «Бог велик!» он отвечает: «Я более велик!».

Некоторые исследователи видели в его учении индийское влияние. Они сравнивали его речения с «тат твам аси» («ты есть то») Упанишад, учение о фана с буддийской нирваной, об обмане (худа) – с учением о майе. В настоящее время такие сравнения признаны беспочвенными.

Развивал теорию духовного мираджа – вознесения духа к Богу. С помощью неё он описывает свой мистический опыт. Ввёл термины «лахут» (божественная природа) и «насут» (человеческая). В своих речениях он постоянно прибегает к аллегориям (воспарившего к Богу мистика сравнивает с птицей, божественное единство – с древом, единение – с нарциссом).

Богословы обвиняли его в пропаганде воплощения Бога в человеке (хулуль). Оказал безусловное влияние на всю традицию экстатического суфизма, став эпонимом направления тайфурийа.