Жрецы́ священноде́йствий, квиндецимвиры священнодействий (лат. quindecimviri sacris faciundis), одна из четырёх высших жреческих коллегий Древнего Рима, список которых оформился к концу 2 в. до н. э. (кроме них туда вошли авгуры, понтифики и эпулоны). Коллегия жрецов священнодействий называлась по числу своих членов: сначала их было двое, соответственно, дуумвиры (лат. duumviri, буквально – двое мужей) священнодействий, после 367 г. до н. э. десять – децемвиры (лат. decemviri), после диктатуры Суллы пятнадцать – квиндецимвиры (лат. quindecimviri), после чего название уже не менялось, хотя Цезарь добавил ещё одного, а императоры могли пополнять жречество по своему усмотрению. Упоминаются магистры коллегии – либо руководители, либо наиболее опытные её члены.

Обозначение по числу членов и не кратная трём (соответственно племенному делению) первоначальная численность отличают эту коллегию от других жречеств, что указывает на её более позднее происхождение. Античные авторы Дионисий Галикарнасский и Авл Геллий пишут о том, что коллегию жрецов священнодействий учредил царь Тарквиний Гордый, который приобрёл у некоей старухи-чужестранки оракулы пророчицы Сивиллы из греческого города Кумы в Италии или, как утверждал учёный-антиквар Варрон, из малоазийских Эритр. В этих трёх книгах содержались изречения, написанные гекзаметром таким образом, что первый стих каждого изречения воспроизводился акростихом. Они хранились в святилище под капитолийским храмом Юпитера Всеблагого Величайшего и сгорели при пожаре в 83 г. до н. э. Сенат решил их восстановить, и по разным городам Италии и Греции было собрано около тысячи стихов. В 12 г. до н. э. Август перенёс их в новый храм Аполлона на Палатине. Около 405 г. книги были сожжены по приказу полководца Стилихона.

Охрану и чтение Сивиллиных оракулов Тарквиний поручил двум знатным гражданам. Поскольку оракулы были на греческом языке, первоначально жрецам были приданы два общественных раба-переводчика (в исторические времена о них ничего не известно). Жреческий сан сохранялся пожизненно, а носители его были освобождены от военной службы и прочих общественных обязанностей. Как происходило назначение двух жрецов священнодействий после изгнания царя, остаётся неясным. Но когда в 367 г. до н. э. плебеи добились доступа к этому патрицианскому жречеству, число жрецов было увеличено до десяти (пять патрициев и пять плебеев), что сделало возможным кооптацию. В 104 г. до н. э. (по другим данным, в 103 до н. э.) по закону Домиция были введены квазивыборы членов важнейших жреческих коллегий в трибутных народных собраниях: голосование производилось только в 17 трибах из 35 по жребию, а затем следовала внутренняя кооптация и инавгурация жрецов. Этот закон был отменён Суллой и восстановлен в 63 г. до н. э. При Империи назначение всех жрецов стало прерогативой императора.

Судя по названию, главной задачей жрецов священнодействий являлось осуществление неких священнодействий, причём, как пишет Варрон, исключительно по греческому обряду. Но информация о ритуалах, в которых участвовали жрецы священнодействий, весьма скудная. Они подсказывали ритуальные формулы, подобно понтификам: это свидетельствует в пользу наличия собственного учения, как и комментарии жрецов священнодействий, упомянутые римским автором 3 в. Цензорином. Наиболее значительное место в жизни коллегии занимал культ Аполлона, с которым была связана Сивилла, так что жрецов священнодействий называли Аполлоновыми жрецами, а их инсигниями были треножник и дельфин, посвящённые Аполлону. В историографии нет единства в том, являлась ли эта связь изначальной или же возникла позже.

Основная обязанность жрецов священнодействий заключалась в охране и толковании (по поручению сената) Сивиллиных оракулов. Они могли также добавлять новые книги в собрание (под контролем сената). Оракулы хранились в тайне и подлежали исключительно ведению жрецов священнодействий, так что даже переписывать пришедшие в ветхость записи они должны были собственной рукой. Как сообщают Дионисий Галикарнасский и Валерий Максим, одного жреца, Марка Атилия, Тарквиний Гордый казнил как отцеубийцу (parricida), т. е. приказал зашить в мешок и утопить в море, за то, что тот позволил переписать некоторые оракулы. Исключительно тайные знания отличали эту коллегию от более открытой деятельности понтификов и авгуров, чьи учения в той или иной степени являлись доступными не только жрецам, поскольку были тесно связаны с повседневной общественной и частной жизнью граждан.

Приступали жрецы священнодействий к чтению книг и поиску нового оракула не по собственной инициативе, а только по приказу сената. Обращались к этим книгам лишь в исключительных обстоятельствах, когда обычные меры не помогали или проявления гнева богов были особенно грозными и многочисленными, в том числе в случае внутренних смут и военных поражений. Искали в них не предсказание будущего, хотя в некоторой степени и это присутствовало, а способы умилостивить богов и искупить прегрешения (на которые указывали знамения), т. е. ритуальные предписания. Причём зачастую средства достижения мира с богами были неординарными, как и породившие их обстоятельства, чуждыми римской культовой практике, вплоть до человеческих жертвоприношений. Сами оракулы жрецы священнодействий не сообщали, известной становилась лишь их интерпретация, определявшаяся потребностями момента. Хотя по решению сената оракулы могли быть обнародованы, но такие случаи имели место крайне редко.

Сенат же принимал окончательное решение об исполнении предписаний, приказывая принести необходимые жертвы или учредить новые культы, отпуская на это средства. Причём получить от сената распоряжения относительно жертвоприношений могли и сами жрецы священнодействий. Соответственно, сенат держал в своих руках начальную и заключительную стадию их деятельности. Лишь один, хотя и ответственный, этап в данном процессе находился целиком в ведении жрецов священнодействий: поиск нужного оракула в священных книгах и его интерпретация для определения требуемых от римлян сакральных действий.

Сивиллины оракулы являлись одним из самых мощных (хотя не единственным) проводников греческого влияния на римскую религию. По их требованию были учреждены в Риме Аполлоновы и Столетние игры, а также игры в честь Флоры, введены культы Кибелы и Эскулапа, построены храмы авентинской триады (Цереры, Либера и Либеры), Аполлона, Марса, Ума, Венеры Вертикордии и Эруцинской, Геркулеса Защитника, появились новые обряды – лектистерний («кормление богов») и пост в честь Цереры. Зачастую речь шла о давно почитавшихся божествах, а нововведения касались лишь форм их почитания. Нет ясности, насколько обширна была сфера компетенции жрецов священнодействий, т. е. подлежали ли их ведению все священнодействия, которые совершались по греческому ритуалу (либо даже все заимствованные), подобно тому, как задачей понтификов было следить за сохранением отеческих обрядов. За исключением культа Великой матери богов (Кибелы) в императорское время, сведения об участии, не говоря уже о руководящей роли, жрецов священнодействий даже в тех культах и обрядах, которые были введены по оракулам Сивиллы, весьма ограничены, что не позволяет дать однозначный ответ. Назначенные после консультаций с оракулами Сивиллы сакральные мероприятия осуществлялись, как правило, магистратами.