Лу Цзя (陸賈, пиньинь Lù Jiǎ) [240(?), царство Чу – 178(?) гг. до н. э.], древнекитайский конфуцианский философ, дипломат, литератор, сподвижник Лю Бана – основателя империи Хань. Был близок к последователям Сюнь-цзы. Считался знатоком «Гулян чжуань» – комментария к летописи «Чунь цю». Сыма Цянь высоко ценил его красноречие. Биография Лу Цзя изложена в «Ши цзи» (гл. 97) и в «Хань шу» (гл. 43). Состоял в свите Лю Бана во время противостояния царств Чу и Хань (206–202 гг. до н. э.). Будучи известен красноречием, неоднократно ездил с поручениями к удельным правителям. В 196 г. до н. э. по поручению Лю Бана как посол посетил правителя Намвьета – бывшего циньского полководца Чжао То (вьет. Чиеу Да), убедив его формально признать себя вассалом Хань. После воцарения Вэнь-ди в 179 г. до н. э. Лу Цзя повторно посетил Чжао То, провозгласившего себя императором, и снова добился номинального признания им вассальной зависимости. Дослужился до ранга тайчжун дафу – старшего дворцового советника.

Основные сочинения – «Летопись Чу и Хань» («Вёсны и осени Чу и Хань», «Чу Хань чунь цю» – сохранились отдельные фрагменты) и «Новые речи» («Синь юй»; возможно, дошедший доныне текст не полностью аутентичен). Сыма Цянь пользовался материалами Лу Цзя при составлении «Ши цзи».

Философские взгляды Лу Цзя изложены в «Новых речах», трактате, созданном, согласно Сыма Цяню, по поручению Лю Бана как программа управления государством с конфуцианских позиций. Конструируя космологический план социально-политической концепции, Лу Цзя использовал элементы натурфилософии школы инь ян (иньян цзя), рассматривая человечность (жэнь) и долг/справедливость (и) как проявления женского и мужского начал в мироздании. Предполагал, что и хорошее, и дурное управление государством способствуют появлению физических субстанций («пневмы», ци) соответствующего качества, что приводит к изменениям в природе: «Дурное правление порождает дурную пневму, дурная пневма порождает бедствия и странности; вслед за пневмой появляются вредоносные насекомые» («Синь юй», гл. 11). Нравственное поведение как таковое приводит к появлению янской и иньской субстанций: «Янская пневма рождается из-за человечности, иньская пневма спускается благодаря долгу» (гл. 1). Этот подход обусловил натуралистическую реинтерпретацию ранней конфуцианской концепции о влиянии добродетели правителя на народ: подобные вещи влияют друг на друга и так же, как близкая к горам почва суха, а близкая к рекам – влажна, народ под влиянием просвещающего воспитания механически перенимает свойства, отличающие власти («Синь юй», гл. 4).

Полемизируя с Шан Яном, представлял исторический процесс как три этапа творчества совершенномудрых правителей, выступавших в качестве культурных героев. По мнению Лу Цзя, на каждом следующем этапе усвоенные с помощью совершенномудрых ценности и умения остаются востребованными, а в конце третьего периода, с созданием системы канонов и ритуалов, всё необходимое для дальнейшего существования человечества уже открыто; дальнейший ход истории зависит только от воли правителя. Просвещённый правитель для Лу Цзя – прежде всего человек осведомлённый и окружённый квалифицированными специалистами, знатоками истории и конфуцианских канонов, помогающими ему отличить истину от лжи.

Критиковал администрацию Цинь за нарушение баланса наград и наказаний, чрезмерную опору на карательный аппарат и систематическое введение правителя в заблуждение. Основателя империи Цинь – Цинь Шихуанди – упрекал в жестокости и ведении войн, обременительных для государства. Указывал на значение личного примера государя, одной своей добродетелью способного преобразить народ. Выступал за «недеяние» властей, предполагающее уменьшение государственного вмешательства в экономику и хозяйственную деятельность населения.

Осуждал увлечение макробиотическими практиками, связанными с ограничениями в диете (Лу Цзя принадлежит одно из первых критических упоминаний о т. н. отказе от пяти злаков) и с отшельничеством, наносящим ущерб конструктивной социальной активности.

Предпринятый Лу Цзя в продолжение разработок Сюнь-цзы синтез конфуцианской этики с легистским учением об управлении государством, а также с натурфилософией предвосхищает тенденции, вскоре возобладавшие в ханьском конфуцианстве. Так, Дун Чжуншу продолжил объединение этики и космологии, предпринятое Лу Цзя, видя в любых человеческих отношениях отражение бинарности инь ян.

Элементы предложенной Лу Цзя программы использовали правители Западной Хань, проводя т. н. политику недеяния (у вэй). Его младший современник – Цзя И (200–168 гг. до н. э.), – унаследовав риторическую стратегию Лу Цзя, предлагал императору основывать ви́дение нового государственного устройства на ошибках империи Цинь.