Якоби́нская диктату́ра, период Французской революции 18 в. от восстания 31 мая – 2 июня 1793 г. до Термидорианского переворота (27–28 июля 1794). Термин употреблялся в историографии с 19 в., особенно часто применялся в марксистской историографии для обозначения революционно-демократической диктатуры, высшего этапа революции. Считалось, что именно якобинская диктатура привела к победе буржуазную революцию и отстояла её завоевания.

Утратив легитимность после переворота 1793 г., устранившего оппозицию монтаньярам, отказавшись ввести в действие конституцию 1793 г., Конвент установил чрезвычайный режим, предусматривающий ограничение прав и свобод, централизацию власти и активное вмешательство государства в экономику. Главными органами якобинской диктатуры стали Комитет общественного спасения и Комитет общей безопасности. В департаменты и к армиям направлялись с неограниченными полномочиями депутаты (комиссары) Конвента. Идейное руководство якобинской диктатурой осуществляли монтаньяры, в том числе М. Робеспьер, Л. Сен-Жюст и Ж. О. Кутон.

Окончательное оформление якобинская диктатура получила в октябре – декабре 1793 г. с введением временного революционного порядка управления «до заключения всеобщего мира». На местах якобинская диктатура опиралась на якобинцев (около 500–600 тыс. человек), однако к весне 1794 г. монтаньяры взяли под контроль народные общества и Парижскую коммуну 1789–1794 гг., с помощью которой они смогли прийти к власти. В качестве инструмента политической борьбы с сентября 1793 г. использовался террор, жертвами которого стали жирондисты, кордельеры, эбертисты и другие видные участники революции.

Аграрные декреты 1793 г., предусматривавшие отмену сеньориальных повинностей и распродажу мелкими участками земель эмигрантов, позволили якобинской диктатуре привлечь на свою сторону часть крестьянства, введение в сентябре 1793 г. всеобщего максимума стало ответом на требования санкюлотов. Однако усиление террора (декрет от 10 июня 1794), провал попытки ввести культ Верховного существа (7 мая 1794), отсутствие у монтаньяров чёткого видения будущего привели к Термидорианскому перевороту и падению якобинской диктатуры.

Особую популярность термин «якобинская диктатура» приобрёл в марксистской историографии, подчёркивавшей её классовый характер. В работах К. Маркса и Ф. Энгельса отмечалось, что революция до лета 1794 г. двигалась по восходящей линии и якобинская диктатура стала её высшим этапом. Пролетариат и не принадлежавшие к буржуазии слои городского населения реализовывали «буржуазную» программу, но делали это своим, «плебейским», способом, поскольку буржуазия оказалась неспособной довести революцию до конца.

В 20 в. зарубежные историки-марксисты (А. Матьез, А. Собуль и др.) развивали эти идеи, подчёркивая, что якобинская диктатура была диктатурой комитетов Конвента, однако она опиралась на разветвлённую сеть народных обществ на местах и проводила социально-экономическую политику в интересах городских низов и крестьянства. Одновременно они не скрывали противоречий и борьбы между санкюлотами и буржуазным революционным правительством, усматривая в этом одну из главных причин падения якобинской диктатуры.

Советская историография в трактовке якобинской диктатуры опиралась на работы В. И. Ленина, который видел в ней «образец самого глубокого и широкого демократического движения масс», «один из высших подъёмов угнетённого класса в борьбе за освобождение», великий прообраз революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Конвент, подчёркивал Ленин, был именно диктатурой самых низших слоёв городской и сельской бедноты.

Вслед за ним советские историки (Н. М. Лукин, А. З. Манфред) полагали, что классовой опорой якобинской диктатуры был левый мелкобуржуазный блок городского мещанства, плебейских элементов городов и демократического крестьянства. Они отрицали концепцию зарубежных марксистов, утверждая, что сила якобинской диктатуры как раз и заключалась в жёсткой централизации власти в сочетании с широкой инициативой снизу. В 1960-х гг., основываясь на работах А. Собуля, против этого выступил В. Г. Ревуненков, утверждая, что советские историки неправильно понимали классиков марксизма-ленинизма и в 1793–1794 гг. существовало «двоевластие»: санкюлотская демократия была «зачатком» революционно-демократической диктатуры «низших классов», тогда как Конвент олицетворял собой диктатуру буржуазии. Инициированная Ревуненковым дискуссия не завершилась победой ни одной из сторон.

Ныне за пределами марксистской историографии термин «якобинская диктатура» не употребляется как не соответствующий современным представлениям об эпохе. В настоящее время обычно этот период характеризуется как диктатура монтаньяров или монтаньярский Конвент.