Апре́льский пле́нум ЦК КПСС 1985, пленарное заседание членов и кандидатов в члены Центрального комитета КПСС, положившее начало политике перестройки. Состоялся 23 апреля в Москве. Формально был посвящён вопросу о созыве очередного, ХХVII съезда КПСС в феврале – марте 1986 г.

Начал работу с кадровых перестановок в составе Политбюро, в котором из десяти его членов только четверо принадлежали к сторонникам нового генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачёва – Г. А. Алиев, В. И. Воротников, А. А. Громыко и М. С. Соломенцев. Пятеро (В. В. Гришин, Д. А. Кунаев, Г. В. Романов, Н. А. Тихонов, В. В. Щербицкий) находились в скрытой оппозиции. В результате кадровых выдвижений председатель Комитета государственной безопасности СССР В. М. Чебриков был переведён из кандидатов в члены Политбюро ЦК КПСС. Секретари ЦК КПСС Е. К. Лигачёв и Н. И. Рыжков избраны членами Политбюро ЦК КПСС. Министр обороны СССР, член ЦК КПСС Маршал Советского Союза С. Л. Соколов стал кандидатом в члены Политбюро ЦК; министр сельского хозяйства РСФСР В. П. Никонов – секретарём ЦК КПСС. Политически нелояльные Горбачёву члены Политбюро оказались в меньшинстве, что обеспечило ему арифметическое большинство и возможность проводить свои решения достаточно быстро. Произведя первые кадровые изменения, М. С. Горбачёв передал председательство на пленуме Е. К. Лигачёву.

Доклад Горбачёва «О созыве очередного XXVII Съезда КПСС и задачах, связанных с его подготовкой и проведением» был достаточно традиционен. Основные тезисы содержали в себе подтверждение верности идеям В. И. Ленина и социалистическим идеалам, а также заявления о необходимости дальнейшего совершенствования общества развитого социализма при сохранении преемственности социалистического курса, разработанного XXVI съездом КПСС. В докладе отмечались успехи во всех областях общественной жизни СССР, в особенности после 1983 г.

Вместе с тем Горбачёв сказал о формировании новой концепции развития страны, которую он определил как «социально-экономическое ускорение»: «Задача ускорения темпов роста, притом существенного, вполне выполнима, если в центр всей нашей работы поставить интенсификацию экономики и ускорение научно-технического прогресса, перестроить управление и планирование, структурную и инвестиционную политику, повсеместно повысить организованность и дисциплину, коренным образом улучшить стиль деятельности» (Горбачев М. С. Избранные речи и статьи. Т. 2. Москва, 1987. С. 155).

На практике для решения задачи «ускорения» предполагалось провести масштабную технологическую модернизацию народно-хозяйственного комплекса, задействовать скрытый потенциал работников путём активизации человеческого фактора, оздоровить обстановку в быту за счёт резкого уменьшения пьянства. Главным рычагом ускорения экономики был объявлен научно-технический прогресс: «Нужны революционные сдвиги – переход к принципиально новым технологическим системам, к технике последних поколений, дающих наивысшую эффективность» (Горбачёв М. С. Избранные речи и статьи. Т. 2. С. 156–157). В первую очередь предполагалось осуществить рывок в машиностроении, темпы развития которого предстояло ускорить в полтора-два раза. Развитие этой отрасли объявлялось приоритетным в промышленной политике.

Ускорение социально-экономического развития также предполагалось осуществить за счёт внедрения прогрессивных технологий, совершенствования станкостроения, ускорения развития вычислительной техники, приборостроения, электротехники и электроники как катализаторов научно-технического прогресса. Кроме этого, в докладе подчеркивалась значимость многократного повышения производительности труда, снижения материалоемкости. Также прозвучал тезис о доведении принципов хозяйственного расчёта до первичных трудовых ячеек, до каждого рабочего места.

Особое внимание было уделено вопросу управления народно-хозяйственным комплексом страны, совершенствование которого Горбачёв связал с отказом от чрезмерной регламентации и документооборота на всех уровнях власти – от союзной до республиканских и местных органов. В докладе прозвучала мысль, что дальнейшая централизация управления должна сочетаться с предоставлением большей экономической самостоятельности предприятиям, были подняты вопросы трудовой дисциплины, ситуации в аграрном секторе экономики, необходимости проведения реформы школы, а также затрагивались международные проблемы.

Вспоминая доклад М. С. Горбачёва, А. Н. Яковлев писал, что это был «двуликий Янус», поскольку, с одной стороны, в нём говорилось «о строгой преемственности курса на социализм», с другой – «о необходимости перестройки существующего бытия» (Яковлев А. Н. Сумерки. Москва, 2003. С. 387). Позднее, в 1993 г. Горбачёв писал: «в экономике, следуя установившимся стереотипам, мы начали с реформы тяжёлой промышленности, машиностроения. Правильнее же было начинать с сельского хозяйства, с лёгкой и пищевой промышленности, т. е. с того, что дало бы быструю и наглядную отдачу для людей, укрепило социальную базу перестройки» (Горбачев М. С. Я не знаю счастливых реформаторов // Свободная мысль. 1993. № 11. С. 124).

По итогам пленума были приняты постановления о созыве XXVII съезда КПСС и распорядке его работы. Выдвинутая пленумом программа ускорения социально-экономического развития страны в дальнейшем легла в основу решений XXVII съезда КПСС (25 февраля – 6 марта 1986), январского и июньского пленумов ЦК КПСС 1987 г.

Пленум положил начало дискуссиям в СМИ о термине «перестройка», использованном в докладе Горбачёва. В общественно-политическом дискурсе в 1985–1986 гг. он интерпретировался как локальные, ограниченные по своим масштабам и глубине изменения, направленные на улучшение существовавшей социалистической системы.

В научной и учебной литературе, политической публицистике и среди отечественных политиков пленум рассматривается как начало реформ в СССР, осуществлённых в 1985–1991 гг.