Абу́ Бакр аш-Ши́бли (около 861, Багдад – 946, там же), багдадский суфий, одна из ярчайших фигур экстатического направления в суфизме, самый известный ученик аль-Джунайда аль-Багдади. Обучался хадисам и праву в рамках маликитского мазхаба. До своего обращения в суфизм, возможно, был хаджибом (камергером) брата халифа Абу Ахмада аль-Муваффака ибн Джафара (ум. 891) в Самарре, фактически правившего вместо своего брата-халифа аль-Мутамида (правил в 870–892). В возрасте около 40 лет встретил суфийского наставника Хайра ан-Нассаджа (ум. 934). Благодаря ему аш-Шибли стал учеником аль-Джунайда. Позднее склонился к идеям экстатического суфизма. Согласно поздней традиции, его религиозный пыл был настольно неуёмным, что он натирал глаза солью, чтобы отогнать сон. Многие багдадцы, в том числе аль-Джунайд, осуждали подобное поведение и объявляли его опьянённым и сумасшедшим. После казни аль-Халладжа аш-Шибли либо впал в безумие, либо успешно его имитировал (чтобы избежать преследований, начавшихся против соратников казнённого). Он стал совершать экстравагантные поступки: выбрасывать деньги, сжигать дорогую одежду и парфюмерию. После этого аш-Шибли был изолирован от общества в больнице и даже закован в цепи. Другое объяснение этих поступков связано с кардинальной переоценкой взгляда на материальное благополучие. В больнице аш-Шибли бросал камни в посетителей, но принял симпатизировавшего суфиям вазира Али ибн Ису. Последний убеждал халифа аль-Муктадира послать к суфию придворного врача, христианина, считая, что врач может принять ислам после встречи с таким ярким проповедником, как аш-Шибли. На это аль-Муктадир отреагировал следующим замечанием: «Мы знали, что послали врача к больному, но не знали, что послали больного к врачу». 

Среди учеников аш-Шибли наиболее известными были Абу аль-Касим ан-Насрабази (ум. 978) и Абу аль-Хасан аль-Хусри (ум. 982).

Как упоминает Абу Бакр аль-Калабази в «Китаб ат-Таарруф ли-мазхаб ахл ат-тасаввуф» («Книге введения в учение суфиев»), аш-Шибли был автором книг и посланий по наукам намёков (улум аль-ишарат), однако нет никаких доказательств того, что помимо высказываний и стихов суфию принадлежали какие-либо крупные сочинения. Идеи аш-Шибли выражены в форме намёков (ишарат), экспрессивных речений (шатхийат) и множестве коротких мистических стихов. В «Китаб аль-лума фи-т-тасаввуф» («Книги самого блистательного в суфизме») Абу Насра ас-Сарраджа сохранилась часть одного из его писем к аль-Джунайду.

Отношение аш-Шибли к аль-Халладжу, чьим верным последователем он часто изображается в суфийской литературе, было неоднозначным. Хотя аш-Шибли и был одним из его приверженцев, но публично порицал аль-Халладжа, как и учитель аш-Шибли – аль-Джунайд. Согласно суфийской традиции, перед экзекуцией аль-Халладжа он даже бросил в него ком глины. Возможно, что аш-Шибли втайне продолжил почитать казнённого мистика.

Аль-Шибли вернулся к концепции мистического познания Бога (марифа), проигнорированной аль-Джунайдом. Он снова начал говорить об арифе (познавшем) как о совершенном мистике. Когда наступает состояние марифа, все чувства и восприятия исчезают. Таким образом, в идеях аш-Шибли сохраняется экстатическое направление багдадской школы (Абу-ль-Хасана ан-Нури, Рувайма и др.).

По примеру Баязида Бистами аш-Шибли порвал со старой концепцией зухда (подвижничества) как конечного пункта стремлений мистика – зухд должен быть забыт. В этом и состоит истинное отречение. Утверждение божественного единства (таухид) неописуемо. Бог всегда скрывает сокровенное даже от своих избранников, держа их в неведении. Он прощает грехи, но одновременно побуждает к греху. Аш-Шибли говорил об обмане Бога (макр). Это понятие встречается в учении некоторых его современников-суфиев. Верующий должен остерегаться Бога и осознавать, что на Земле никто не находится в безопасности.  

Главным мотивом стихов и речений аш-Шибли являются экстаз и мистическое опьянение. Многие речения суфия являются шатхами – экспрессивными высказываниями, речь в которых иногда ведётся от лица Бога. Перед лицом Бога мистик впадает в состояние смятения (хайра, тахаййур). Оно возникает в результате открытия сердцу божественного величия и напоминает безумие, которое подавляет разум, «делает языки немыми и стирает приобретённые знания». Мистик забывает себя, теряет свой разум, уничтожая своё Я в Боге. Так аш-Шибли объяснял знаменитый шатх «Я – это Ты [т. е. Бог], а Ты – я (ана анта ва анта ана)». Это безумие – результат сильной любви к Богу. Мистическое опьянение напоминает опьянение вином. Аш-Шибли приводит апологию шатхийат. Слушать их дозволяется только подготовленным мистикам, посвящённым в их символический смысл. Простые слушатели легко поддаются искушению через слушание. При помощи таких тезисов аш-Шибли намеревался избежать обвинений в ереси. В отличие от ал-Халладжа, он говорил и проповедовал открыто только в своей среде.

Аш-Шибли утверждал следующую градацию знания: приобретённое посредством органов чувств (илм); истина (хакика) посредством сокровенной глубины сердца (асрар); и сам Бог – Истинный (хакк), к Которому нет пути. Три вида знания аш-Шибли назвал тремя языками.

Мистическое озарение продолжается только одно мгновение (вакт). Это время между двумя вдохами. Но мистик может продлить это мгновение и, следовательно, всю свою жизнь прожить в состоянии озарения. Это состояние, по-видимому, основано на суфийской практике контроля дыхания. Сам аш-Шибли утверждал, что суфизм включает в себя сдерживание чувств и контроль дыхания. Мгновение идентично мистическому состоянию (халь). Аш-Шибли утверждал, что его время становится бесконечным (тасармада) в Боге, потому что Он бесконечен. Позднее его идея о вакт стала образцом для суфийской традиции.

Аш-Шибли утверждал, что установить контакт с Богом очень трудно. Мистик любит Бога за переносимые страдания, тогда как остальные любят Его за блага. Без Бога человек ничего не стоит. Уничтожение в Возлюбленном (Боге) радостно, несмотря на страдания. Мистик постоянно желает вернуться в состояние экстаза. Эта любовь сопровождается растворением в Боге. Суфийское безумие является результатом любви. Таким образом, Возлюбленный вызывает болезнь у любящего и одновременно является лекарством от боли. Любовь к Богу предполагает и ревность к Возлюбленному, потому что другой любит Его так же, как ты, при этом Бог у аш-Шибли тоже ревнив.

Наряду с основателями багдадского суфизма аш-Шибли считал основным признаком экстаза (ваджд) свет. Поэтому он сравнивал суфия с горящим светильником: знание освещает мистика, как светильник – тьму. Никто из окружения аль-Джунайда не бывал так часто охвачен экстазом, как аш-Шибли. Суфийская традиция гласит, что эти состояния одолевали его с перерывами, до семи дней подряд. Они сопровождались странными действиями, такими как разрывание одежд, обмороки. На короткое время его экстазы прерывались обязательными молитвами.