Тео́рия акти́вности (англ. activity theory), нормативная социально-психологическая теория среднего уровня в социологии старения, построенная на функционалистской теории ролей и предполагающая, что для успешного старения ключевое значение имеет поддержание уровня активности и социальных взаимодействий, характерных для предшествующей жизни. Была сформулирована Р. Дж. Хавигхерстом ещё в 1960-х гг. – статья об этом была впервые издана в 1961 г. – как альтернатива теории разъединения (предполагающей, что люди в старости постепенно выключаются из своих прежних социальных ролей и имеют уже другие цели), однако её прямые предпосылки можно найти в его более ранних работах. Таким образом, теорию активности можно считать первой попыткой позитивного осмысления старения в социологической теории. Фактически базовые элементы теории естественным образом уже содержались в установках социальных работников и медицинских рекомендациях того времени, поэтому иногда её называют имплицитной теорией старения. Сегодня теория активности в её классической формулировке вызывает главным образом только исторический интерес.

Согласно теории активности, структура потребностей пожилых в целом мало отличается от потребностей людей среднего возраста. Соответственно, оптимальной стратегией старения является как можно более продолжительное поддержание социальных связей и того типа активности, который был характерен для индивида ранее. Ключевые концепты теории: равновесие (equilibrium; поэтому теорию иногда описывают как гомеостатическую), адаптация к потере ролей (role loss adaptation) и удовлетворённость жизнью (life satisfaction).

Идея равновесия предполагает, что после выхода на пенсию следует поддерживать стабильный уровень активности, поскольку нарушение равновесия приведёт к снижению удовлетворённости жизнью. Как следствие, стабильность в деятельности становится центральным механизмом, посредством которого поддерживаются адаптивные процессы. Активность (под которой понимаются любые регулярные действия/увлечения, выходящие за рамки бытовых или личных нужд) структурирует модели поведения и образ жизни и, таким образом, оказывается полезна сама по себе даже при незначительных результатах.

Поскольку одной из главных проблем при выходе на пенсию является потеря социальных ролей, теория активности предполагает необходимость их скорейшей замены, чтобы сохранить непрерывность взаимодействия. Утрата ролей может вызвать различные негативные последствия, включая изоляцию, депрессию, снижение активности, самооценки и удовлетворённости жизнью. Обычно ролевые отношения не могут (и не всегда должны) быть заменены на аналогичные (потеря работы не обязательно должна предполагать поиски новой; смерть супруга или изменение роли родителя из-за того, что взрослые дети создали собственные семьи, не нуждаются в аналоговой компенсации, и т. п.), и социокультурные нормы подсказывают подходящие для пожилых людей новые роли – бабушки/дедушки, волонтёра и т. п.

Хавигхерстом был разработан набор шкал для определения успешности старения через измерение удовлетворённости жизнью:

• энтузиазм/апатия (zest vs. apathy) – оценка, предполагающая степень вовлечённости в какую-либо деятельность; на другом конце шкалы вялость, апатия и «бессмысленная гиперактивность»;

• решительность и мужество (resolution and fortitude) – готовность принять ответственность за свою жизнь как противоположность смирению и пассивности перед судьбой; Хавигхерст приравнивает это к «целостности» по Э. Эриксону;

• соответствие между желаемыми и достигнутыми целями (goodness of fit between desired and achieved goals) – насколько информант чувствует, что ему удалось достичь в жизни того, что он считал важным;

• позитивная Я-концепция (positive self-concept) – представление о себе как в телесном, так и в психологическом измерении; оценивает ли респондент себя как мудрого и значимого для других или, наоборот, как некомпетентного и больного, и т. п.;

• настроение (mood tone), от жизнерадостного и оптимистичного до депрессивного, оцениваемое не только по вербальному поведению информанта, но и по его межличностным отношениям и реакциям других.

Важным шагом в развитии теории активности стала её интеракционистская формализованная версия, предложенная Лемоном, Бенгтсоном и Питерсоном (Lemon. 1972). Они, в частности, выделили три различных вида активности: формальную (в рамках организации), неформальную (взаимодействие с родственниками, друзьями и соседями) и одиночную (чтение, просмотр телевизора и т. п.). Наибольшим потенциалом для поддержки социальных ролей обладает неформальная деятельность, наименьшим – одиночные формы активности. В целом, однако, их исследование не показало значимых корреляций между разными типами деятельности и удовлетворённостью жизнью (единственное исключение – взаимодействие с друзьями), что, по всей видимости, объяснялось спецификой выборки; кроме того, не были учтены индивидуальные психологические особенности респондентов. Исследование Наппа (Knapp. 1977) подтвердило значение неформальной деятельности. Рейтцес, Матран и Веррилл (Reitzes. 1995) прояснили гендерную специфику: мероприятия с родственниками и друзьями оказались более важны для женщин, одиночные формы активности – для мужчин.

Теория активности была принята социальными геронтологами и стала концептуальным обоснованием многих социальных программ для пожилых людей в США в 1960-х гг. В целом она подтверждается исследованиями, однако, кроме адресованных ей традиционных упрёков в нечувствительности к культуре, гендеру и расовой/этнической принадлежности, необходимо выделить по крайней мере два важных критических замечания. Во-первых, ставится под сомнение акцент на активности, которая может препятствовать переосмыслению жизни и созерцательности, в то время как последние рядом исследователей считаются важной составляющей успешного старения. Во-вторых, неясны границы применимости принципа активности – в какой степени он окажется эффективен для всех старших возрастных групп, не приведёт ли к перегруженности и в итоге скорее к вреду для здоровья?

Интерес к теории ослаб вместе с интересом к лежащему в её основе функционализму. Считаясь устаревшей и недостаточно профессиональной по современным стандартам как самостоятельный инструмент, теория активности на уровне базовых идей остаётся ключевым элементом современной геронтологической парадигмы, определяющей активность как центральный фактор здорового старения. Более поздние теории, такие как теория непрерывности и теория успешного старения, основываются на её положениях.