Правова́я идеоло́гия, 1) рациональный уровень правосознания как формы общественного сознания, включающий систему идей, взглядов теорий и концепций, отражающих отношение людей и социальных групп к праву и правовой действительности. 2) Механизм организации идеологической сферы современного общества западного типа, обеспечивающий его устойчивое развитие, включающий в содержательном плане правовые ценности и выражающие их идеи, теории и концепции, а также системы и модели, их внедрение в общественное сознание и институты, способствующие этому внедрению.

Значительное количество научных работ в области общей теории права и работ по философии права так или иначе затрагивают проблему правовой идеологии (см. Малахов. 2008; Малахов. 2011; Стандарты научности ... 2011; Философия права. 2011. С. 418–550 и др.).

Существует множество подходов к пониманию правовой идеологии (Философия права. 2011. С. 418–424; Антонов. 2010; Клименко. 2012), и все они высвечивают какие-либо важные черты этого феномена, – только с учётом их совокупности можно рассчитывать на релевантное понимание феномена правовой идеологии в рамках общей теории права. Такая ситуация, с одной стороны, затрудняет научную коммуникацию, но позволяет, при должном анализе различных подходов, учесть самые разные качества правовой идеологии.

Как правило, в современной юридической науке и философии права исследователями берётся одна или несколько важных характеристик правовой идеологии, которые абсолютизируются и переносятся на понимание всего феномена правовой идеологии в целом.

Ряд концепций правовой идеологии заслуживает особого внимания. Одна из самых распространённых позиций в современной юридической теории заключается в рассмотрении правовой идеологии как системы правовых идей, выражающей интересы (ценности) определённых социальных групп (Сатышев. 1981), или идей, принципов, норм и идеалов, подлежащих воплощению в общественной деятельности человека (Рейснер. 1911. С. 10). Проблема состоит в том, что если такой подход логически развивать, игнорируя другие существенные характеристики правовой идеологии, то можно прийти к выводу, что любые идейно-правовые системы являются идеологией. Определяя идеологию через её содержание, невозможно отличить её от другой системы идей, которая идеологией не является.

В юридической теории также распространена позиция, согласно которой правовая идеология выступает как рациональный идейно-теоретический уровень правосознания (Сподынец. 2007). При анализе структуры правосознания многие авторы указывают, что правосознание включает правовую идеологию и правовую психологию (Философский энциклопедический словарь. 1989. С. 502). Здесь видно влияние предыдущего подхода, где идеология рассматривается как система идей (эти подходы вполне сочетаемы). Однако данное понимание правовой идеологии выступает как весьма специфическое, поскольку сводить идеологию лишь к рациональному уровню означает отрицать её иррациональные, эмоционально-контекстные и ценностные характеристики. Г. Лебон хорошо продемонстрировал, что идея (идеи) – это не чисто рациональный феномен (Лебон. 2000. С. 224).

Правовая идеология часто представляется как ложное знание, обман или фальсификация мышления. Некоторые исследователи не без оснований подчёркивают, что в отличие от науки идеология скрывает, искажает или приукрашивает реальность с целью критики или апологетики (Философия права. 2011. С. 424). Можно также выделить два контекста понимания идеологии: узкий (идеология как обман, умышленный приём искажения знания) и широкий, где идеология понимается как определённый «порок мировоззрения», «ложное мышление» по самому своему принципу (связано с определённым социальным контекстом возникновения и развития). Что касается первого контекста, то он явно не вполне отражает действительное положение вещей, ведь те, кто выступают носителями, трансляторами и ретрансляторами правовой идеологии, часто искренне в неё верят. Второй контекст может дать ключ для понимания феномена правовой идеологии и идеологии вообще.

Понимание того, что правовая идеология есть необходимо искажённое знание о праве, ещё чётче рисует образ правовой идеологии. Однако это ещё не идеология, это идеологизированное знание, а идеология – это прежде всего инструмент этого искажения. Действие и динамика жизни исключают мышление (Арендт. 2013. С. 227). Действительно, «главная характеристика мышления состоит в том, что оно прерывает всякое действие, всякую обыденную деятельность, в чём бы та не состояла» (Арендт. 2013. С. 226). Идеология же, напротив, деятельное мышление и потому не может быть в этом смысле мышлением подлинным. Она предполагает имитацию (фальсификацию) мышления. Тем не менее эта фальсификация необходима для получения нужных для жизни знаний в готовом виде, а не знаний как продукта самостоятельного мышления. Таким образом, идеологию следует рассматривать скорее как фальсификацию мышления, чем фальсификацию знания. Также можно говорить о разрыве мышления как процесса и знания как результата – как об идеологическом феномене. Идеология даёт практически значимое знание без подлинного мышления, и это действительно важный момент в понимании идеологии и, в частности, правовой идеологии как особого механизма.

Существуют и варианты более узкого понимания правовой идеологии – как получившей юридическое закрепление совокупности принципов, идей и норм или своего рода идейно-теоретической части программы правовой политики государства. В первом случае правовая идеология – это продукт правовой политики, а во втором, напротив, её основание и идейно-рациональное обоснование. Такие подходы к правовой идеологии имеют скорее специальное, чем концептуальное общетеоретическое значение.

Каждый из рассмотренных подходов сообщает о правовой идеологии нечто в большей или меньшей степени существенное. Правовая идеология предстаёт как объективное социальное явление, первостепенным становится определение её функциональных характеристик, которые, в общем, и обусловливают структуру её механизма – механизма объяснения, искажения и дополнения реальности. Этот способ применяется с определёнными целями, и исследование этих целей может осуществляться в рамках изучения функциональных характеристик идеологии. Можно согласиться с мыслью о том, что «идеологией является такая совокупность представлений, которая служит для того, чтобы соединять людей вместе в те или иные социальные структуры. Иными словами, идеология есть как бы клей социальных структур, способ гомогенизации, или делания однородными, социальных структур» (Мамардашвили. 2010. С. 63). На этом признании основан функционально-структурный подход к исследованию идеологии. Следует также особо остановиться на мысли об идеологии как о «фальсификации знания», «ложном сознании». Здесь необходимо подчеркнуть, что идеологию нужно понимать не как фальсифицированное знание, а как фальсифицированное мышление, т. е. идеологией является механизм получения знания без мышления.

Можно также согласиться с тем, что «идеология предстаёт как совокупность элементов, как процесс (механизм) и как линия (программа, направление). Одно без другого понять невозможно» (Малахов. 2007. С. 317).

Понимание правовой идеологии как механизма, позволяющего достигать целей и решать задачи, которые всегда стояли перед идеологической сферой общества и возникли именно на современном этапе развития общества, должно лечь в основу функционального анализа идеологических процессов сегодня (Клименко. 2017. С. 43). Такой подход позволяет соединить все характеристики правовой идеологии, которые берутся за основу (и часто абсолютизируются) в других подходах.