Мари́я Темрю́ковна (Гуашанэ, Гуащэнэ, Кученей) (около 1547–1549, Кабарда – 6.9.1569, Александровская слобода, ныне г. Александров), русская царица (с 21 августа 1561). Из рода князей Черкасских. Дочь кабардинского князя Темрюка Идаровича. 2-я жена Ивана IV Васильевича Грозного.

Решение о поиске невест для 2-го брака царя было принято Боярской думой с его участием ещё в канун смерти 1-й супруги, Анастасии Романовны: послы были отправлены в Польшу и Великое княжество Литовское, Швецию, а также Кабарду. Выбор последней был вызван дипломатическими и военными соображениями (союз в борьбе с Крымским ханством, укрепление русских позиций на Северном Кавказе), а также установленными в 1550-х гг. интенсивными связями русского правительства с адыгскими, в том числе кабардинскими, князьями. После взятия Астрахани в 1556 г. в столице оказался представитель астраханской линии династии Чингисидов царевич Бек-Булат с женой Алтынчач, старшей сестрой Гуашанэ; в октябре 1558 г. старший брат Гуашанэ, Булгеруко (в крещении Андрей) Темрюкович, привёз на службу в Москву ещё одного её брата – Султануко (крещён с именем Михаил).

Гуашанэ привезли в столицу 15 июня 1561 г. После осмотра на царском дворе Иван IV сделал выбор в её пользу: 6 июля состоялось её оглашение и наречение христианским именем Мария, после чего царь провозгласил её невестой (в официальных документах июня 1561 Гуашанэ уже называлась «царицей Марией»), а 20 июля митрополит Московский и всея Руси Макарий крестил её в Успенском соборе Московского Кремля (после таинства царь и его сыновья одарили её золотыми крестами). 21 августа состоялась свадьба, свадебный пир продолжался 3 дня. Женитьба царя на Марии Темрюковне была отрицательно воспринята частью русской знати: с одной стороны, это было связано с резкими переменами в правящей элите после падения Избранной рады, с другой – определённые опасения вызывал начавшийся с 1558 г. приезд в Москву малолетних кабардинских князей с многочисленной свитой. Суровые меры безопасности в дни свадебных торжеств (все ворота Московского Кремля были закрыты, жителям столицы предписывалось оставаться на своих дворах) породили негативную реакцию широких слоёв москвичей.

Наличие сыновей-наследников и возможное появление детей в новом браке побудили Ивана IV написать новое завещание и образовать в августе 1561 г. (на случай своей смерти) опекунский совет из 8 лиц во главе с боярином князем И. Ф. Мстиславским [в совет вошли в том числе 3 ближайших родственника царевичей Ивана Ивановича и Фёдора Ивановича – В. М. и Д. Р. Захарьины-Юрьевы, И. П. Захарьин-Яковля (все – из клана Захарьиных-Кошкиных); их более дальний родственник – Ф. И. Умной-Колычев; 2 новых фаворита царя – князья А. П. Телятевский и П. И. Горенский, дьяк Андрей Васильев]. Согласно завещанию, Марии Темрюковне отводилась активная роль в опеке над наследниками, однако никто из её ближайших родственников в опекунский совет включён не был.

Мария Темрюковна регулярно участвовала в разного рода публичных придворных торжествах, церемониях и событиях, когда было необходимо присутствие всей царской семьи (освящение храмов, погребение митрополита Макария 1 января 1564, проводы в московский Новодевичий в честь Смоленской иконы Божией Матери женский монастырь княгини Иулиании – вдовы угличского удельного князя Юрия Васильевича, родного брата царя, и др.), многочисленных поездках по монастырям. У Марии Темрюковны, как и у 1-й супруги царя, были свои бояре и другие чины двора, но они входили в состав Государева двора (после 1565 – опричного) и не составляли отдельной организационной структуры.

Рождение у Марии Темрюковны сына Василия (21.3.1563) придало особо торжественный характер въезду в Москву Ивана IV после победного Полоцкого похода 1562–1563 гг., однако царевич умер менее чем через 2 месяца, 4 мая того же года. В 1563 г. (май – июль) и 1564 г. (май – июль, сентябрь – октябрь) Мария Темрюковна совершила с царём, а частью только с царевичем Иваном Ивановичем «молитвенные» поездки (в том числе «ради чадородия») в Троице-Сергиев монастырь (трижды), суздальский в честь Покрова Пресвятой Богородицы женский монастырь (дважды), переславль-залесский во имя великомученика Никиты мужской монастырь и другие обители. По свидетельству Г. фон Штадена, именно Мария Темрюковна (она участвовала в поездке в Александровскую слободу царя с семьёй, казной и отобранной Иваном IV частью двора в декабре 1564) дала царю совет о введении опричнины и учреждении особого войска «500 стрельцов из своего народа» (Штаден Г. фон. Записки о Московии. Т. 1. Москва, 2008. С. 93). С этой версией перекликаются исторические песни, в которых фигурирует образ Марии Темрюковны как жестокой, суровой, гневливой и склонной к быстрым расправам, притом иноземной, царицы. Но в источниках её непосредственное участие в опричных репрессиях не фиксируется.

В политической борьбе Мария Темрюковна не играла сколько-нибудь значимой роли, несмотря на то что её брат Михаил формально с 1567 г. был главой опричной думы. О реальном весе Марии Темрюковны в глазах Ивана IV говорит то, что в феврале 1567 г. в качестве обязательного условия для заключения русско-шведского союзного договора он выдвинул к шведской стороне требование выдать ему сестру польского короля Сигизмунда II Августа – Екатерину Ягеллонку, с которой он пожелал заключить брак (состояла замужем за герцогом Юханом – будущим королём Швеции Юханом III, младшим братом шведского короля Эрика XIV).

Тяжело заболела сразу после возвращения из поездки (май – август 1569) в Вологду и Кириллов Белозерский в честь Успения Пресвятой Богородицы мужской монастырь. Её скорая смерть породила слухи о её отравлении царём (известие Пискарёвского летописца: Полное собрание русских летописей. Т. 34. Москва, 1978. С. 191). В официальном тексте соборного приговора 1572 г. Иван IV утверждал, что она «вражиим злокозньством отравлена бысть» (Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Императорской Академии наук. Т. 1. Санкт-Петербург, 1836. № 284. С. 329); в исторических песнях её отравление связывается с тем, что она сама хотела отравить царя или его сыновей.

Была похоронена в московском в честь Вознесения Господня женском монастыре в Московском Кремле. В 1929 г. саркофаг с прахом Марии Темрюковны перенесён в подклет Архангельского собора.