Эпидемия сыпного тифа в России 1919–1923. Вспышка сыпного тифа стала одной из крупнейших эпидемий в России в период революций и Гражданской войны 1917–1922 гг.

Тиф – острое инфекционное заболевание, его основные симптомы – угнетение сознания, высокая температура, сыпь. Болезнь сопровождается поражением нервной системы, проявляющимся в возникновении сыпнотифозного бреда. Сыпной тиф (или «сыпняк», «вшивый», «тюремный», «голодный», «железнодорожный») вызывают бактерии рода риккетсии; основным переносчиком которых является платяная вошь.

До начала Первой мировой войны 1914–1918 гг. сыпной тиф считался в России болезнью маргиналов, его основными очагами были ночлежные дома и притоны. Первые крупные вспышки заболевания произошли в 1915 г. в городах, которые принимали раненых и военнопленных [Астрахань, Калуга, Самара, Саратов и Царицын (ныне Волгоград)]. Массовая заболеваемость стала следствием военных действий, трудностей быта первых лет советской власти. Одной из главных причин распространения тифа стала масштабная демобилизация солдат. Катализатором распространения болезни стал железнодорожный транспорт, проблемы санитарного состояния вокзалов и отсутствие эпидемического контроля в условиях постоянного потока беженцев. Массовая миграция населения затрудняла дезинфекцию на вокзалах. Ситуация усугублялась интенсивным использованием железных дорог для передвижения частей Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) (только в 1920 было переброшено 20–25 млн человек с обозами, артиллерией, боеприпасами). Эпидемия затронула бо́льшую часть городского населения страны.

Ход эпидемии

С 1919 г. эпидемия приобрела всеобщий характер. Её ход различался в разных регионах. Интенсивность и течение зависели от ситуации в отдельно взятом городе, численности населения, наличия военных формирований, прибывавших беженцев и госпиталей, а также положения населённого пункта относительно фронтов Гражданской войны и местной специфики.

В Москве вспышка заболеваемости последовала зимой 1918–1919 гг., вслед за холерой и испанским гриппом. Усиление эпидемии в столице было связано с постоянным передвижением людей по железной дороге. Количество заболевших там сыпным тифом было больше, чем в Петрограде (ныне Санкт-Петербург), болезнь протекала тяжелее (в Москве более 74 тыс. заболевших, свыше 12,5 тыс. умерших, в Петрограде более 36 тыс. заболевших, свыше 4 тыс. умерших: Красная Москва. 1920. С. 76). Эпидемия в Петрограде проявилась слабее в связи с сокращением числа жителей в три раза вследствие революционных событий и военных конфликтов 1917–1919 гг. В результате скученность населения не представляла такой опасности, как в Москве.

Для борьбы с эпидемией тифа в Москве все студенты медицинских специальностей были мобилизованы и направлены для работы в госпитали. Власти расширили систему медицинских учреждений, открыли в городе новые бани, прачечные, обеспечивали население средствами гигиены; контролировалась уборка городских территорий; установлен контроль за скоплением людей на железнодорожных вокзалах.

Для многих городов Среднего и Нижнего Поволжья эпидемия обернулась гуманитарной катастрофой. Ситуация в Казани, Самаре и Саратове была тяжелее, чем в других городах. Для борьбы с сыпным тифом в некоторых городах (Казань, Самара) были созданы санитарно-эпидемические секции и боевые отряды коммунистов, в обязанности которых входил контроль загрязнённости улиц и дворов, качества питьевой воды, своевременная уборка тел с городских улиц и их захоронение, контроль эпидемического состояния вокзалов, больниц, приютов, школ и других учреждений. В Саратовской губернии к вспышке заболеваемости привело переполнение эвакогоспиталей. В 1918 г. в Саратове по инициативе врача-бактериолога Д. К. Заболотного был создан институт (ныне Российский научно-исследовательский противочумный институт «Микроб» Роспотребнадзора), целью которого была борьба с эпидемиями. Ситуация в регионе (образованной в 1920 Татарской АССР, Самарской и Саратовской губерниях) усугублялась из-за голода, к которому привели политика «продразвёрстки», изъятие урожая и запасов продовольствия у крестьян. Эпидемия и голод там стали причиной смерти огромной части населения (по разным оценкам, не менее 5 млн человек: Бабенышев. 1989. C. 213–236; Волков Е. З. Динамика народонаселения СССР за восемьдесят лет. Москва ; Ленинград, 1930). Борьбу с эпидемией осложняли проблемы с водоснабжением и санитарией, которые существовали в регионе задолго до революции и Гражданской войны. Сыграла свою роль и близость городов к театру военных действий (в особенности Царицына и Астрахани).

Среди верхневолжских городов тяжело пережил эпидемию Ярославль, где ситуация осложнялась разрушениями после подавления Ярославского восстания в июле 1918 г. В ходе борьбы с эпидемией в городе погибли многие врачи. Во время эпидемии Американская администрация помощи с разрешения правительства большевиков направила в города Поволжья продовольствие, дезинфицирующие препараты и медикаменты, оказывала медицинскую помощь, помогала российским врачам и медицинскому персоналу.

На Юге России значительные очаги тифа появились осенью 1918 г. среди частей РККА, действовавших на Северном Кавказе, вызвав их отступление от реки Терек. Заболевшие красноармейцы были эвакуированы в Астрахань, что спровоцировало там вспышку заболеваемости среди местного населения. В 1919–1920 гг. эпидемия на юге страны усилилась, поразив в том числе регулярные части белогвардейцев. В городах, находившихся под их контролем, эпидемия началась в 1919 г., практически сразу охватив Екатеринодар (ныне Краснодар), Новочеркасск, Ростов-на-Дону. Заболевание быстро распространилось среди городских жителей и офицеров (жертвой тифа едва не стал один из лидеров Белого движения генерал-лейтенант П. Н. Врангель).

В армии адмирала А. В. Колчака сыпной тиф усилился в 1919–1920 гг. Тяжело пережил эпидемию Омск, куда был направлен поток беженцев Первой мировой войны и голодающих Поволжья. Распространению сыпного тифа способствовало передвижение населения по Транссибирской магистрали. В города, которые находились под контролем белогвардейцев, массово бежали представители дворянства, офицерства, интеллигенции, чиновничества, купечества. Во время отступления Белой армии зимой 1919/1920 гг. беженцы и военные занесли тиф в Томск и другие населённые пункты Западной Сибири, далее – в Забайкалье и в Восточную Сибирь.

Тиф повлиял на военные действия Гражданской войны на Северо-Западе России и в Прибалтике. В частях Белого движения, в частности в Северо-Западной армии генерала от инфантерии Н. Н. Юденича, эпидемия началась в конце 1919 г.

Меры властей по борьбе с тифом

Советская власть считала борьбу с эпидемией тифа важнейшей задачей. На это обращал внимание В. И. Ленин, упоминая болезнь вместе с проблемами голода и войны. На 7-м съезде Советов в декабре 1919 г. он подчеркнул:

И третий бич на нас еще надвигается – вошь, сыпной тиф, который косит наши войска. И здесь, товарищи, нельзя представить себе того ужаса, который происходит в местах, пораженных сыпным тифом, когда население обессилено, ослаблено, нет материальных средств, – всякая жизнь, всякая общественность исчезает. Тут мы говорим: «Товарищи, все внимание этому вопросу. Или вши победят социализм, или социализм победит вшей!»

Среди декретов, изданных большевиками в период эпидемии, целый ряд посвящён санитарному делу: о мероприятиях по сыпному тифу (28 января 1919), о мерах борьбы с эпидемиями (10 апреля 1919), о снабжении бактериологических институтов и лабораторий необходимыми для их работы материалами и инвентарём (10 апреля 1919), о санитарной охране жилищ (18 июня 1919), об обеспечении Красной Армии и гражданского населения мылом (30 декабря 1919), о санитарно-пропускных пунктах на вокзалах Москвы (13 мая 1920), об обеспечении населения республики банями (30 сентября 1920) и т. д.

Товарищи! Боритесь с заразой! Уничтожайте вошь! Плакат. 1920.Товарищи! Боритесь с заразой! Уничтожайте вошь! Плакат. 1920.В то же время борьба с эпидемией осложнялась целым рядом факторов: деградацией городского быта, разрушением городской инфраструктуры вследствие военно-революционных событий. Остро стояла проблемы ассенизации (канализация отсутствовала в большинстве городов), нехватки и несовершенства городских водопроводов, бытовой разрухи. Они осложняли хозяйственные мероприятия советской власти и повышали интенсивность эпидемии. Жилищная политика большевиков, т. н. уплотнение (изъятие жилья у богатых и заселение площадей семьями бедного населения и красноармейцами) привело к высокому уровню заражения. В условиях эпидемии подселение в квартиры солдат, часто являвшихся переносчиками сыпнотифозных платяных вшей, приводило к тому, что болезнь быстро распространялась и была причиной смерти многих горожан.

Политика большевиков в условиях эпидемии была противоречивой: учреждение больниц, госпиталей, расширение сети медицинских учреждений и увеличение количества медицинских работников сопровождались жёсткими мерами по уплотнению городского населения, преследованиями врачей как классовых врагов, изъятием продовольствия у населения даже в условиях голода.

Завершение эпидемии и её влияние на развитие системы здравоохранения в РСФСР

Эпидемия тифа в стране завершилась в 1923 г., хотя до середины 1920-х гг. заболеваемость в городах оставалась значительной. Руководство страны объявило о победе над инфекцией, но фактически интенсивность заражений снизилась, эпидемия перешла в менее активную фазу, рост числа новых заболеваний можно было сдерживать медицинской системой Советской России, основы которой были заложены уже к середине 1920-х гг. Исследователи приводят различное число жертв, это связано с трудностями статистики в ходе Гражданской войны, где невозможно разделить скончавшихся от тифа и умерших от голода. Существуют проблемы подсчёта жертв эпидемии из числа потерь РККА и Белых войск. Исследователи сходятся во мнении, что тифом в 1919–1923 гг. переболели не менее 20 млн человек, умерли не менее 10 млн (Население России в XX веке. 2000. С. 97; Урланис. 1974. С. 310), главным образом городское население. Помимо больших людских потерь итогом эпидемии сыпного тифа стало изменение структуры общества. В стране появились миллионы беспризорных детей (по данным современных исследователей – 5–7 млн: Рожков А. Ю. Борьба с беспризорностью в первое советское десятилетие // Вопросы истории. 2000. № 1. С. 134). Работа с беспризорными детьми, их социальная адаптация и интеграция в новое общество стала важной государственной задачей с 1920-х гг.

Особенности развития эпидемии повлияли на формирование советской системы медицины, во главе которой встал врач, советский партийный и государственный деятель Н. А. Семашко. Эпидемия способствовала приданию системе здравоохранения всеобъемлющего характера, созданию сети медицинских учреждений и организации массовой подготовки медицинских работников разных уровней, от специалистов сестринского дела до высококвалифицированных врачей, установлению контроля над процессом дезинфекции и гигиены общественных зданий и транспорта. Тотальный характер советской медицинской системы стал ответом на необходимость повсеместной борьбы с эпидемией сыпного тифа. Были разработаны мероприятия по всеобщей вакцинации населения (методы приготовления вакцины от сыпного тифа начал изучать Н. Ф. Гамалея); созданы научно-практические учреждения для борьбы с эпидемиями (Бактериологический институт имени И. И. Мечникова). Расширилась санитарно-просветительская работа среди населения, ликвидация санитарной безграмотности стала частью агитационной работы советской власти.