«Чёрные тетради» Хайдеггера. «Чёрные тетради» (нем. Schwarze Hefte), общее название для дневниковых записей, которые М. Хайдеггер вёл с 1931 по 1975 гг. Есть мнение, что он начал делать их ещё в 1930 г., но первая тетрадь, которая могла бы быть датирована этим временем, считается утерянной. Название дневников связано с тем, что записи эти были выполнены в тетрадях в чёрном переплёте. После выхода в свет первых тетрадей (начиная с 2014) были высказаны предположения, что название связано также и с содержанием самих записей. Философ не планировал публиковать их при жизни и завещал издать спустя несколько десятилетий после его смерти в качестве заключительных томов полного собрания сочинений. Косвенным образом это может свидетельствовать о том, что «Чёрные тетради» следует рассматривать в качестве своеобразного «философского завещания» Хайдеггера. Тетради разделены на группы, у каждой из которых есть общее наименование. Так, 14 из них озаглавлены «Размышления», 9 – «Примечания», 4 – буквально «Чёрные тетради», 5 тетрадей – «Vigiliae», «Notturno», «Намёки». Ещё 4 озаглавлены «Предварительное». И две тетради не имеют заглавия. В полном собрании сочинений Хайдеггера они занимают тома с 94 по 102.

В «Чёрных тетрадях» можно встретить множество тем, уже знакомых по другим произведениям Хайдеггера, особенно относящимся к бытийно-историческому периоду. Речь тут идет и о несовершенстве подхода, развитого в «Бытии и времени», и о сущности высшей школы и связи её актуального состояния с трансформацией существа науки, и о воле к власти, и о подготовке к другому началу бытийной истории. Среди этих записей можно найти также критику Хайдеггера в адрес коллег или известных на тот момент авторов, и даже заметки, касающиеся его собственной личности.

Пожалуй, наиболее резонансными среди записей в «Чёрных тетрадях» стали те, которые условно можно отнести к области социальной и политической философии, а также философии истории. Здесь Хайдеггер предстаёт как консервативный мыслитель и последовательный разоблачитель модерна – эпохи окончательного забвения бытия. Это время тотальной беспочвенности, полной оставленности миром, на смену которому пришли делячество и расчётливость, нацеленные на всё большее и большее предоставление всего сущего в своё распоряжение. Причём у такого нахождения в распоряжении нет какой-то цели, помимо того чтобы распоряжаться сущим. Характерная тенденция такого состояния – склонность ко всему гигантскому, колоссальному. Это означает как масштабность предпринимаемых махинаций и вычислений, размах проектов, так и неспособность соблюсти меру обхождения с сущим, с которым в каждом конкретном случае имеется дело. Тяга ко всему грандиозному подстегивает сама себя, всякий раз она реализует ещё более масштабный проект, чем прежний. Хайдеггер даже считает даже, что этот мир, лишённый мира, обречён, и требуется уничтожение нововременной Европы для того, чтобы снова началась подлинная история, которая, по его мнению, сможет вернуться не ранее 2300 г. Особую остроту этим размышлениям Хайдеггера придаёт то, что он ассоциирует описываемое им историческое состояние с определёнными национальными типами. Так, некоторые высказывания, сделанные им в «Чёрных тетрадях», могут быть поняты в качестве носящих антисемитский характер. Например, философ приписывает евреям формальную «расчётливую одарённость», которая только ставит себе всё на службу, при этом сама полностью лишена каких бы то ни было корней и почвы. Он говорит также о мировом, международном еврействе, исполняющем со своей расчётливой одарённостью всевозрастающие в своей масштабности махинации (американизм, большевизм и др.). Наряду с этим Хайдеггер развивает и критику английского и американского национальных типов. Англичане стоят в авангарде забвения бытия и утраты чего бы то ни было существенного – процесса, который предопределяет историю новой Европы. Американцы культивируют состояние ничтожности под видом всеобщего счастья. Американизм для Хайдеггера – это апогей европейского нигилизма. Относительно русского национального типа он говорит о простоте, акцентируя чуждость ему большевизма, который является выражением тенденции к расчёту во всём и гигантомании. Подлинный немецкий национальный тип связывается им с мужеством противостоять тотальным махинациям и расчётливости. Вместе с высказываниями, свидетельствующими о симпатиях к национал-социализму, понятому, правда, не в том виде, в каком он существовал фактически («вульгарный» национал-социализм, который Хайдеггер часто критикует в «Чёрных тетрадях»), а «бытийно-исторически», эти его тезисы спровоцировали волну обвинений мыслителя в нацизме, а также последующих дискуссий относительно степени вовлечённости философа в нацистское движение.