Баязи́тов Муха́ммат-Сафа́ Гатау́ллович (Мухаммед-Сафа Гатауллович Баязитов, Мухаммад-Сафа Атауллович Баязитов; тат. Мөхәммәт-Сафа Гатаулла улы Баязитов) [11(23).12.1877, Санкт-Петербург – 26.12.1937, Казань], религиозный и общественный деятель, последний дореволюционный муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания.

Сын известного религиозного деятеля Атауллы Баязитова (1846–1911) и Биби-Азизы Сейфульмулюковой, дочери имама Сейфуль-Мулюка. В семье ахуна, помимо сына, было также 3 дочери: Биби-Махфуза, Биби-Захида и Биби-Фатыма. Учился в медресе «Мухаммадия» (Казань), гимназии Гуревича (Санкт-Петербург, 1900–1903) и на восточном факультете Санкт-Петербургского университета, который не завершил (с 1903 прослушал 8 семестров, сдал 1 экзамен, отчислялся дважды в 1910 и 1911 за несвоевременное внесение платы за обучение, забрал документы в декабре 1914). В 1903 г. женился на дочери потомственного почётного гражданина – Зулейхе Рахматулловне Халитовой. В этом браке имел 5 детей (2 дочерей и 3 сыновей).

В 1905–1911 гг. соредактор, в 1911–1914 гг. редактор-издатель татарской газеты «Нур» («Свет»). Ещё при жизни отца помогал ему в религиозных и общественных делах. После смерти отца в 1911–1915 гг. был назначен имамом 2-й махалли Санкт-Петербурга и военным муллой Петербургского военного округа (с 1914). Одновременно преподавал мусульманское вероучение в военно-учебных заведениях (Пажеский корпус, Николаевское военное училище и др.), служил переводчиком при Азиатском департаменте МИДа, выступал в качестве эксперта Департамента духовных дел иностранных исповеданий (ДДДИИ) МВД по мусульманским вопросам, сотрудничал с Главным управлением по делам печати (МВД) по вопросу о переводе и экспертизе материалов татарской прессы. В 1913 г. был представлен императору Николаю II по случаю 300-летия Дома Романовых, а в 1914 г. участвовал в межведомственном совещании при МВД по мусульманскому вопросу.

Уже к началу 1910-х гг. имел репутацию кадимиста, даже черносотенца, олицетворяя собой «консервативную партию» среди столичных мусульман. Сотрудниками ДДДИИ характеризовался как человек «искренне преданный Престолу и Родине», который неизменно выступает против левых и националистических течений в мусульманском сообществе. В 1914 г. был одним из инициаторов создания консервативной мусульманской партии – Всероссийского мусульманского народного союза «Сират аль-Мустаким» («Праведный путь»). По замыслу учредителей «Сират аль-Мустаким» должен был сплотить консервативную часть мусульман с целью противодействовать реформаторскому течению в мусульманской умме. Хотя «Сират аль-Мустаким» при поддержке Департамента полиции был официально зарегистрирован, в реальности организация оказалась нежизнеспособной.

Муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания

Назначение Баязитова муфтием Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС) в июле 1915 г. также вызвало резкие протесты мусульманской общественности, выразившиеся в большом количестве критических статей в татарской прессе и фактической обструкцией либеральной общественности, в которую входили бывшие и действующие депутаты Государственной думы Салим-Гирей Джантюрин, Абусугуд и Ибниямин Ахтямовы, Саид-Гирей Алкин и Садри Максуди, а также видные общественные деятели. Протестовала мусульманская общественность Уфы, Казани и других городов, отправлялись телеграммы на имя председателя правительства И. Л. Горемыкина с чувствами «глубокой скорби», охватившими мусульман с назначением Баязитова (Российский государственный исторический архив. Ф. 821. Оп. 133. Д. 606. Л. 206–209). Сторонники его кандидатуры группировались вокруг консервативного журнала «Дин вә мәгыйшәт» («Религия и жизнь»). Среди подписавших телеграмму в его поддержку были единомышленники и соратники по проекту «Сират аль-Мустаким», а также Мухаммед-Габдулхай Курбангалиев, имамы Ахмет-Гирей Ситдиков, Мухаммад-Садык Иманкулый и др.

На посту муфтия Мухаммат-Сафа Баязитов не пользовался поддержкой прогрессивной мусульманской общественности, которая воспринимала его как представителя ультраконсервативных сил, противника прогресса и реформ в мусульманской умме, критиковала за чрезмерный лоялизм и верноподданнические настроения. В то же время более умеренная и консервативная часть мусульманского сообщества оказывала ему поддержку и выражала симпатии. Власти всячески стремились поддержать свою креатуру: в 1916 г. Баязитов был удостоен чина коллежского регистратора (с 23 декабря 1915). 22 июня 1916 г. муфтий был удостоен аудиенции императора в Александровском дворце Царского Села.

В 1916 г. по инициативе муфтия ОМДС было возобновлено издание в Уфе официального органа Духовного собрания – журнала «Мәгълүмате мәхкәмәи шәргыяи Ырынбургыя» («Известия Оренбургского магометанского духовного собрания»). На его страницах публиковались официальные обращения главы ОМДС к имамам и ахунам с указаниями их обязанностей, с изложением тех проблем, увещеваний и проповедей, которые им надлежало доводить до населения в тяжёлых условиях войны. Недолгая деятельность Баязитова на посту главы ОМДС (чуть более полутора лет) пришлась на военное время и в основном свелась к выполнению текущих обязанностей и лоббированию нужд мусульман в сфере тех религиозных вопросов, которые не могли вызывать большого сопротивления и недовольства властей.

Февральскую революцию муфтий встретил в служебной командировке. Через несколько дней руководство ОМДС поспешило отправить председателю Исполнительного комитета Государственной думы, председателю Совета министров и членам мусульманской фракции приветственную телеграмму: «Уфа. Оренбургское магометанское собрание приветствуя новое правительство, почтительнейше заявляет о своей полной готовности радостно послужить дорогой родине и мусульманскому населению своего округа под руководством нового правительства. Вместе с сим Духовное собрание циркулярно оповещает духовенство округа для объявления народу об этом с совершением молебствия за благоверное правительство. Председатель Духовного собрания Баязитов, члены Капкаев, Мамлеев, Урманов» (9 марта 1917) (РГИА. Ф. 1278. Оп. 5. Д. 1338. Л. 29). Впрочем, это не помогло и по решению Уфимского комитета общественных организаций муфтий был отстранён от исполнения своих обязанностей и некоторое время находился под домашним арестом. Вскоре указом Временного правительства он был уволен с должности муфтия с компромиссной формулировкой «согласно прошению по болезни» (27 апреля 1917).

Деятельность после Февральской революции

Мусульманский всероссийский съезд (май 1917) лишил его прав на руководство Духовным собранием и причислил к мусульманским черносотенцам, которым было запрещено заниматься общественной деятельностью и занимать более-менее значимые посты. Все попытки устроиться на должность военного имама или второго муллы в одном из приходов Петрограда на протяжении 1917 г. вызывали открытые и массовые протесты мусульманской общественности. В 1918 г. непродолжительное время исполнял обязанности имама в Петрограде, а на период Гражданской войны переехал в Казань (1919–1921). После возвращения в Петроград проживал в собственном доме в посёлке Новая Деревня Ленинградской области, неофициально исполняя обязанности имама общины касимовских татар. Вплоть до конца 1920-х гг. его статус оставался неопределённым, что вынуждало состоять на службе в разных советских учреждениях. В январе 1930 г. Баязитов по решению приходского совета был официально зачислен в штат Ленинградской мечети и оставался в должности имама до своего первого ареста 17 мая 1932 г. (Дело № 1296-32 «По обвинению контрреволюционной группировки, возглавляемой муллами Юнусовым Ф., Адикаевым А., Баязитовым С.»). Осуждён по ст. 58-10-13 УК РСФСР на 5 лет исправительно-трудовых лагерей, которые отбывал в Темниковском ИТЛ, освобождён 1 июля 1936 г. После освобождения жил в Казани и состоял слушателем курсов счетоводов, нелегально исполнял обязанности имама. Повторно арестован 6 декабря 1937 г., осуждён к высшей мере наказания с конфискацией имущества. Расстрелян. Реабилитирован посмертно в 1991 г.

Награждён орденом Святого Станислава 2-й степени (14 мая 1916).