Сме́рды (smardi, smurdi, smardones, smurdones), категория населения в Древнерусском государстве, средневековой Польше и у лужицких сербов. Лексема «смерд» восходит к праславянскому *smьrdъ (по-видимому, от *smьrděti – «смердеть» – «издавать смрад, зловоние, вонять, смердеть»). Упоминаются в русских источниках 11–15 вв.

Анализ социального статуса смердов осложняется тем, что в разное время, в разных по типу источниках и в различных русских землях и княжествах этим термином могли обозначаться неодинаковые категории населения. В результате дискуссий в историографии выделились 3 основные концепции, в рамках которых предлагались различные интерпретации положения смердов: 1) смерды – основная категория сельского населения Древнерусского государства, т. е. были как свободные, так и зависимые смерды (сформулирована в дореволюционной историографии, наиболее подробно обоснована в советское время в работах Б. Д. Грекова; разделялась впоследствии многими исследователями); 2) смерды – свободные люди (высказал Н. М. Карамзин, позднее также имела своих сторонников); 3) смерды – категория зависимого сельского населения: по отношению к государству (княжеской власти или в Новгородской республике – к её властям) и/или к частным лицам. Происхождение и характер этой зависимости определялись исследователями очень по-разному: в смердах видели особую группу «полусвободного» населения (С. В. Юшков); зависимых людей, близких по положению к холопам (А. А. Зимин); государственных крестьян (Л. В. Черепнин); особую категорию сельского населения, высшую по сравнению с обычными сельскими жителями и обязанную князю военной службой (Б. А. Рыбаков); покорённые неславянские племена и «сидящих» на государственной земле пленников и их потомков (И. Я. Фроянов) и т. д. Предлагались также и другие трактовки.

Смерды 11–12 вв. явно были юридически неполноправными людьми, о чём свидетельствуют нормы Русской правды, в частности вира за убийство смерда, равная 5 гривнам (такая же, как и за убийство холопа), и ограничения в праве наследования [если у смерда не было сыновей, то его имущество (точно неизвестно, движимое, недвижимое или и то и другое) наследовал князь]. В то же время у смерда были некоторые права, отличавшие их от холопов; например, их было запрещено «мучить» (пытать при следствии) без разрешения князя. В 13 в. в Галицко-Волынской летописи понятие «смерды» было использовано для характеристики рядовых воинов, набранных в сельской местности. В новгородских и псковских источниках смерды выступают в качестве сельского населения, зависимого от всех групп свободных полноправных горожан – от бояр до чёрных людей. Смерды были обязаны платить городским общинам и властям Новгорода и Пскова дань, выполнять в пользу главных городов определённые повинности.

В Польше смерды упоминаются в источниках 12–13 вв. Относительно их положения исследователями также высказывались различные мнения, однако в любом случае это были сельские жители, находившиеся в зависимости от князя, о чём свидетельствуют упоминания об их раздаче монастырям. По-видимому, они были тесно связаны с княжеским хозяйством. В то же время польские смерды, как и русские, не были рабами в узком смысле слова.

Полабские (сербо-лужицкие) сербы фигурируют в источниках 11–13 вв. (грамоты германских императоров, представителей светской и духовной знати), относящихся к областям средневековой Германии, которые ранее были населены славянами. В них смерды предстают в качестве сельских жителей, принадлежавших к самым низшим категориям населения, но в то же время не сливавшихся с рабами. В одной из грамот (1181) сербо-лужицкие смерды отождествлены с литами, которыми в 11–12 вв., как правило, называли полусвободных крестьян (или, согласно терминологии германской историографии, Minderfreien или minderfreie Bauern), имевших в пользовании небольшие земельные участки.