Позднее вдовство
По́зднее вдовство́, состояние человека в пенсионном и предпенсионном возрасте после смерти партнёра по браку. Характеризуется набором специфических социально-психологических проблем, связанных с одиночеством и поисками новых смысложизненных ориентаций; предполагает определённый стандарт поведения, демонстрирующего окружающим факт потери. Позднее вдовство выступает, во-первых, как статусный идентификатор, фиксирующий прекращение устойчивых супружеских отношений, связанное с потерей супруга, и, во-вторых, как состояние, сопровождающееся негативными переживаниями на фоне возрастающей потребности в заботе и поддержке. Смыслы позднего вдовства зависят как от социально-психологических, так и от ситуационных и индивидуально-личностных факторов. В разных социокультурных контекстах имеются определённые обычаи, нормы, правила поведения вдов и вдовцов – например, обычаи самоубийства вдовы после смерти мужа, практики, запрещающие повторный брак даже в случае раннего вдовства, право или его отсутствие на владение личной собственностью или наследством, на получение пенсии, единовременного пособия.
В немногочисленных публикациях, посвящённых этой теме, в фокусе внимания авторов находится «женский вариант вдовства», т. е. социально-психологические механизмы адаптации вдов к ситуации потери супруга, социальные проекции данной ситуации на процессы семейной социализации. Этот факт имеет объективное основание. В связи с тем, что женщины живут дольше мужчин, а также вследствие преобладания такой модели асимметричного брака, когда партнёр старше партнёрши на 10 и более лет, вдовство имеет «женское лицо». Результаты страновых исследований демонстрируют, что большинство мужчин старшего возраста находятся в браке, а большинство женщин старшего возраста являются вдовами, причём с увеличением возраста гендерные различия состоящих в браке становятся всё более ощутимы (к примеру, в возрастной группе 80+ в Турции вдов в 3,6 раза больше, чем вдовцов, в Японии – в 6,16 раза, в Эстонии – в 7,36 раза) (Арбер. 2016). Существуют специализированные организации, поддерживающие вдов, многочисленные рекомендации по их интеграции в общество, советы по финансам и эмоциональной адаптации, по формированию новой идентичности в связи с потерей того, кого любила (и за кем ухаживала) (Ипполитова. 2015; Краснова. 2014; Bankoff. 1983; Kang. 2018). Однако результаты сравнительных гендерных исследований демонстрируют более сильное неблагоприятное влияние вдовства на психологическое благополучие мужчин, чем женщин (Киселёва. 2008; Gender Differences ... 2001). Недостаток данных о гендерных различиях в эффектах вдовства является одним из препятствий для разработки социальной политики, программ помощи и поддержки вдовцов.
Социокультурный смысл позднего вдовства обусловлен отличающейся ролью правового начала, спецификой культурных традиций, историческими прецедентами, а также различиями, связанными с полом, классом, расой, национальностью, сексуальной жизнью. Традиционно в русской культуре вдова занимала двойственное положение в ритуальном отношении: с одной стороны, она считалась неполноценным членом общества, социально ущербной, что ограничивало её ритуальные функции, с другой – вдова ассоциировалась с чистотой, целомудрием, стойкостью в любви и верности, что вело к повышению её религиозного статуса вплоть до статуса праведницы, посвящающей себя «трудам в пользу других», заботам о детях, больных. Именно вдова почтенного возраста, если она избирала аскетический и благочестивый образ жизни в целомудрии и молитвенном уединении, могла приблизиться к идеалу «истинной вдовы». В качестве традиционно рассматриваемого позитивного момента отмечается, что статус вдовы нивелирует возможную стигму «нежеланности» и освобождает женщину от рисков жизни с «токсичным» супругом.
Консервативная традиция клеймения женщин, потерявших мужей (вдовья доля), сохранилась в некоторых культурах и до настоящего времени. Она предусматривает различного рода запреты для вдов – к примеру, запреты на участие в праздничных гуляниях, ношение цветной одежды, употребление некоторых видов пищи. Для вдов эта ситуация приобретает и преградный смысл – как препятствие для повторного брака и личностных устремлений. Для вдовцов социально одобряемая модель поведения – вступление в повторный брак или сожительство либо с партнёршей, близкой по возрасту, интересам и увлечениям (это может быть встреча с «любовью молодости», «одноклассницей»), либо с женщиной, которая намного моложе. Как правило, на такой шаг идут люди, имеющие высокий материальный и социальный статус. В повседневной речи встречается выражение «чёрная вдова». Это гендерный символ, фиксирующий характеристики вдовы как женщины, которую надо опасаться – например, из-за подозрения в колдовстве.
При анализе феномена вдовства происходит соединение близких, но не тождественных смыслов:
Вдовство рассматривается как разновидность семейных аномалий наряду с сиротством, супружескими изменами, разводом, неравным браком – и в этом качестве нуждается в терапии.
Вдовство анализируется в контексте обычаев и ритуальных функций. Данные этнографии и фольклора свидетельствуют о ритуализации вдовства: отсюда обычай соблюдать траур, следование определённым этикетным нормам, регламентирующим внешний облик и поведение тех, кто обязан блюсти вдовство.
Вдовство понимается как знак, маркирующий социокультурные границы: знак официальной регистрации прекращения брачных отношений, переход к холостому образу жизни; знак, специфицирующий идентичность человека, потерявшего мужа/жену (мирные и военные вдовы/вдовцы либо вдовы/вдовцы знаменитых, публичных людей). Репутационный статус вдовствующих может как повышаться, так и понижаться, что зависит от авторитета умерших супругов в социальной жизни. Описывается и такой феномен, как трансвдовы/трансвдовцы, мужья и жёны которых совершили «переход» к другой половой идентичности. Пока он не стал объектом научных исследований, но обсуждается в публичном дискурсе в связи с экономическими конфликтами, когда вдовствующие требуют возможности получить наследство или пособие.
Вдовство описывается как субъективно переживаемое личностью психологическое состояние «разлома», которое вдовствующие описывают в выражениях утраты «части меня», «части моей личности».
Специфика позднего вдовства – прекращение супружеских отношений, сопровождавшихся, как правило, доверием и эмоциональной близостью на фоне возрастающей потребности в заботе и поддержке. В устойчивых браках часто усиливается симбиотичность супругов, у супружеской пожилой пары наблюдается схожесть не только жизненных стратегий, но и привычек, повседневных практик, формируются общие фильтры, которые способствуют выбору той или иной интерпретации внешних событий; нередко супруги становятся похожими даже физически (Елютина. 2017). Вдовствующие, привыкшие к определённому порядку жизни, субординации отношений и эмоциональному энергетическому обмену, испытывают тяжёлые переживания, связанные с жизнью в новом статусе. По социологическим данным, в России процент самоубийств выше среди овдовевших пожилых людей, чем среди тех, кто женат/замужем (Белоглазов. 2000).
Выделяют наиболее важные характеристики данного состояния:
Процессуальный характер вдовства означает наличие определённых этапов данного состояния, описываемого с помощью терминов «до» и «после». Остро переживаемое отсутствие близкого человека в жизни индивида предопределяет его желание компенсировать это отсутствие в символической форме. Необходимо время для понимания, признания и переживания актуальности небытия другого. Общий момент – соблюдение ритуалов заботы: следить за местом захоронения, облагораживать его. Именно эти телесно-практические элементы ритуала закладывают психологический фундамент для последующего примирения с необратимостью перемен, вызванных смертью близкого человека, создают эффект «сбережения» психического потенциала.
Физическое присутствие близкого человека заменяется виртуальным, в том числе через «несобственное» присутствие: книги, места, личные вещи, имеющие непосредственное отношение к судьбе ушедшего человека.
Меняется временная протяжённость присутствия ушедшего человека. «Счёт» дней замещается событиями присутствия, которые обладают особым объёмом значимых смыслов.
Время жизни вдовствующего распадается на разные временные звенья, образуя разомкнутую цепь. Эти разрывы представляют собой смысловые пустоты и когнитивные диссонансы, которые нередко проецируются на взаимоотношения с родными и близкими людьми в виде разрастающейся дистанции.
К проблемным зонам вдовства относятся следующие моменты:
Материальные затруднения. На сегодняшний день в России «готовность» к геронтологическому этапу означает способность адаптироваться к жизни на низкую пенсию и связанным с нею многочисленным ограничениям. Однако пожилая супружеская пара представляет домохозяйство с двумя стабильными источниками дохода (пенсии супругов), где расходы на лечение, оплату коммунальных платежей и досуг ложатся на плечи обоих, что является преимуществом супружеской семьи перед вдовствующими пожилыми людьми. Вдовы чувствуют себя менее защищёнными от финансовых затруднений и демонстрируют меньшую осведомлённость о финансовых ресурсах, чем вдовцы, учитывая гендерное неравенство в доходах.
Жилищные проблемы. Из-за трудностей материального характера и без средств для реконструкции дома и поддержания в нём гигиенических условий в российском контексте пожилые люди нередко вынуждены переселяться в менее престижные районы, обходиться более скромными условиями проживания. Немало и таких, кто в силу определённых обстоятельств не имеет своего жилья, что предопределяет их зависимое положение и негативно сказывается на их физическом и психологическом самочувствии. Одинокие пожилые люди становятся жертвами преступных махинаций в вопросах недвижимости. Пожилые вдовы более ограничены в возможности осуществлять выбор жилья, т. к. их доход в большинстве своём оказывается меньше, чем у мужчин. Женщины сталкиваются с большими трудностями в усовершенствовании и починке дома, а также в использовании техники, особенно в случае отсутствия у них опыта в решении такого рода вопросов.
Насилие и дискриминация, в том числе в сфере медицинского обслуживания и социальной защиты. Поскольку насилие над одинокими вдовствующими людьми является одной из самых скрытых форм насилия, оценить его масштабы трудно.
Последствия для здоровья. В ситуации потери супруга, помимо соматических, наблюдаются разного рода аффективные расстройства, включая тревожные состояния и депрессии.
Индивидуальная история вдовства предполагает исследование личностных особенностей, которые в значительной мере определяют выбор дальнейших жизненных стратегий. К ним относятся:
Повторный брак, который можно рассматривать, во-первых, как своего рода протест против изоляции и зыбкости современной социальной жизни, во-вторых, как разновидность совладающего поведения, направленного на то, чтобы справиться со специфическими внешними и/или внутренними трудностями, которые чрезмерно напрягают или превышают ресурсы человека.
Нахождение личностных резервов для противостояния инволюционным изменениям (к примеру, наполненные воспоминаниями и размышлениями путешествия, терапевтический эффект которых можно выразить с помощью метафоры Барбары Фрей «от домашнего очага на открытую дорогу», посещение центров по интересам, участие в деятельности на добровольной основе).
Использование ресурсов комплексной поддержки вдовствующих людей, которая включает правовую (консультации юриста по вопросам наследственного, жилищного, семейного права) и социально-психологическую (индивидуальная работа с психологом, особенно необходимая в острой фазе переживания горя, взаимодействие со специалистом по социальной работе) помощь, а также терапевтическую помощь групп взаимной поддержки.
В российском контексте конструируется специфическая стратегия для вдовы – роль бабушки как основного воспитателя внуков, домоправительницы, организатора быта, что может привести к нарушению ролевого функционирования семьи её детей.