Л. Н. Толстой и А. А. Фет: мысли о поэзии в переписке. Переписка Л. Н. Толстого и А. А. Фета, личное знакомство которых состоялось в 1856 г., длилась с 8(20) мая 1858 г. по 7(19) июня 1884 г. Её итогом стало 171 письмо Толстого Фету и 139 писем Фета Толстому (см.: Подсвирова Л. Ф. Фет Афанасий Афанасьевич // Л. Н. Толстой : энциклопедия. Москва, 2009. С. 655–657). В этих письмах речь шла о личных, бытовых, общественно-политических, философских вопросах, проблемах искусства, литературы. Особое место занимали вопросы о природе поэзии, её сути, о вдохновении.

Здесь между писателями возникла полемика. Если Толстой считал, что «сила поэзии лежит в любви – направление этой силы зависит от характера» поэта, а «без силы любви нет поэзии» (Толстой Л. Н. Переписка с русскими писателями. Т. 1. Москва, 1978. С. 387), то Фет указывал на зависимость поэта от высших провиденциальных сил и иррациональный характер поэтического творчества, подчёркивал, что «поэту надо ждать бога, когда хоть тресни, а надо сказаться душой, воздерживаясь от... бессмысленных рифм» (Толстой Л. Н. Переписка с русскими писателями. Т. 1. С. 475). В этих словах нашли выражение глубоко эстетическое отношение Фета к поэзии как к проявлению божественного, его представление об ответственности поэта-творца, который должен передать кристальную чистоту и гармонию поэтического слова.

А. А. Фет и Л. Н. Толстой переписывались не только прозой, но и стихами. 8–10(20–22) июня 1872 г. Толстой написал Фету стихотворение, в котором иронизировал над обыденными штампами романтической поэзии:

Как стыдно луку перед розой,
Хотя стыда причины нет,
Так стыдно нам ответить прозой
На вызов ваш, любезный Фет.
Итак, пишу впервой стихами,
Но не без робости, ответ. –
Когда? Куда? решайте сами,
Но заезжайте к нам, о Фет!

Хотя весь дом наш в перекраске,
Народу столько, сколь в участке,
Которым управляет Фет;
Но в тесноте обиды нету,
Реченье русское гласит,
Итак, мы рады будем Фету,
И так жена сказать велит.
В урочный час будет карета
Стоять на станцьи Ясенки,
Я поищу в вагонах Фета
И огляжу все уголки...
Так мало умных на сём свете,
А дураков так много тут,
Что, как подумаю о Фете,
От мысли слюнки потекут.

Сухим доволен буду летом,
Пусть погибают рожь, ячмень,
Коль побеседовать мне с Фетом
Удастся вволю целый день.
Заботливы мы слишком оба,
Пускай в грядущем много бед,
Довлеет дневи его злоба,
Так лучше жить, любезный Фет...

Фет тоже дарил Толстому стихотворные посвящения. К ним относятся поэтические сочинения «Как ястребу, который просидел…» в письме от 4(16) ноября 1875 г. и «Была пора – своей игрою…» в письме от 23 апреля (5 мая) 1877 г. (Толстой Л. Н. Переписка с русскими писателями. Москва, 1978. Т. 1. С. 442, С. 473). Он считал своего друга «единственно... интересным человеком и собеседником на <…> земском шаре» [письмо от 9(21) марта 1877] (Толстой Л. Н. Переписка с русскими писателями. Т. 1. С. 462), видел в нём «поэта», творившего «по-журавлиному, непонятно для себя самого, то есть истинно» [письмо от 28 сентября (10 октября) 1880] (Толстой Л. Н. Переписка с русскими писателями. Т. 2. Москва, 1978. С. 98).

В 1884 г. они перестали переписываться. Толстой связывал это с тем, что Фет отдалился от него. 23 октября (4 ноября) 1892 г. он писал своей жене: «Скажи, чтобы он не думал, как он иногда думает, что мы разошлись. Я часто испытываю это, – и с ним особенно, что люди составят себе представление о том, ч[то] я должен отчудиться от них, и сами отчудятся меня» (Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. Т. 84. Москва ; Ленинград, 1949. С. 163).

В конце жизни Толстой считал, что «Тютчев, Пушкин, Лермонтов – одинаково большие поэты», «потом падение: Фет, Майков, Полонский, Апухтин, потом декаденты» (Маковицкий. 1979. С. 176).