Прототипы персонажей романа Л. Н. Толстого «Война и мир». В статье «Несколько слов по поводу книги "Война и мир"» (1868), являющейся своеобразным послесловием к роману, Л. Н. Толстой так писал о реальных прототипах своих персонажей: «М. Д. Афросимова и Денисов – вот исключительно лица, которым невольно и необдуманно я дал имена, близко подходящие к двум особенно характерным и милым действительным лицам тогдашнего общества. Это была моя ошибка, вытекшая из особенной характерности этих двух лиц, но ошибка моя в этом отношении ограничилась одною постановкою этих двух лиц; и читатели, вероятно, согласятся, что ничего похожего с действительностью не происходило с этими лицами. Все же остальные лица совершенно вымышленные и не имеют даже для меня определённых первообразов в предании или действительности» (Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. Т. 16. Москва, 1955. С. 9).

Действительно, прообраз Марьи Дмитриевны Ахросимовой (такую фамилию носит героиня в романе) был легко узнаваем читателями, осведомлёнными о подробностях московской светской жизни 1800-х – 1-й половины 1820-х гг. Это Настасья Дмитриевна Офросимова (Афросимова, урождённая Лобкова, 1753–1826) – дама властная, резкая, независимого нрава. Отношение к ней современников было неоднозначным: одни считали её вздорной и деспотичной, иные – прямодушной и решительной. Создавая этот характер, Толстой опирался на мемуары С. П. Жихарева, хорошо знавшего Настасью Дмитриевну. Считается, что Офросимова послужила также прототипом старухи Хлёстовой в «Горе от ума» А. С. Грибоедова.

Прототип гусарского офицера Денисова – Д. В. Давыдов, поэт, участник Наполеоновских войн, в 1812 г. командир воинского партизанского отряда, сначала подполковник, затем полковник гусарского Ахтырского полка. Мемуарными и военно-историческими сочинениями Давыдова, преимущественно посвящёнными его участию в Отечественной войне и оценке кампании 1812 г., Толстой пользовался при написании «Войны и мира».

Образ Наташи Ростовой тоже имел свои прототипы. Биограф писателя П. И. Бирюков свидетельствовал: «"Наташа" и та почти списана Л. Н. с натуры. Много черт в неё вошло из типа его свояченицы, меньшой сестры графини, теперь Татьяны Андреевны Кузминской; вошли также в неё и черты графини С<офьи> А<ндреевны>. По её словам, Л<ев> Н<иколаеви>ч так выражался про Наташу: "Я взял Таню, перетолок её с Соней, и вышла Наташа"» (Бирюков П. И. Биография Льва Николаевича Толстого. Т. 2. Москва, 1923. С. 16). В письме от 8 декабря 1866 г. художнику М. С. Башилову, взявшемуся иллюстрировать его книгу, автор «Войны и мира» писал: «В поцелуе [с Борисом Друбецким. – А. Р.] – нельзя ли Наташе придать тип Танички Берс? Её есть 13-летний портрет…» (Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. Т. 61. Москва, 1953. С. 152). Современники Толстого признавали большое сходство характеров Наташи и Татьяны Кузминской (в девичестве Берс, 1846–1925). Имя героини, вероятно, было навеяно повестью С. А. Толстой «Наташа» (написана в 1862, не опубликована), которую она давала читать мужу перед свадьбой.

Прототипами старого графа Ильи Андреевича Ростова и его жены графини Натальи-старшей были дед писателя граф Илья Андреевич Толстой (1757–1820) и его жена Пелагея Николаевна (урождённая Горчакова, 1762–1838). Прообразы Николая Ростова и княжны Марьи Болконской – родители писателя, Николай Ильич Толстой (1794–1837) и Мария Николаевна (урождённая Волконская,1790–1830).

Начиная работу над романом, Толстой составил список персонажей с подробными характеристиками. Исследователь толстовских жизни и творчества Н. Н. Гусев так описал героев этого списка: «…это точные портреты <…> деда графа Ильи Андреевича и бабки Пелагеи Николаевны. Их сын Николай во многом напоминает отца автора. Николаю Толстому свойственны "такт, весёлость, всегдашняя любезность", у него "все таланты понемножку". Он "ограничен, отлично говорит пошло" (то есть так, как принято в обществе), "страстен по моде" (то есть выражает свои чувства по общепринятому шаблону), "никого не любит крепко, маленькая интрига, маленькая дружба". На войне Николай "ведёт себя не слишком хорошо, тщеславно, говорит фразы пленному и отдаёт ему хлеб, нужный его денщику"». Однако учёный отмечает: «При дальнейшей работе над романом Толстой в образах старого графа и графини Ростовых и их сына Николая значительно отступил от их прототипов» (Гусев. 1957. С. 697).

Прообразом будущей Веры Ростовой, как следует из этого списка персонажей (здесь её зовут Лиза), была Елизавета Андреевна Берс (1843–1919), старшая сестра С. А. Толстой и Т. А. Кузминской. В дальней родственнице и воспитаннице Ростовых Соне угадываются черты характера и судьба воспитанницы графа И. А. Толстого Татьяны Александровны Ергольской (1792–1874), которая, как и героиня романа, не вышла замуж, по-видимому пожертвовав своею любовью к Николаю Толстому ради его брака с богатой наследницей Марией Волконской. Однако сходство героини и её прообраза ограничивается преимущественно событиями жизни, а не характерами. Соня написана Толстым так, что не вызывает особой симпатии у читателей, она, по словам Наташи, «пустоцвет». О Ергольской, его воспитывавшей, писатель отзывался с тёплым чувством, исполненным благодарности: «…Татьяна Александровна имела самое большое влияние на мою жизнь. Влияние это было, во-первых, в том, что ещё в детстве она научила меня духовному наслаждению любви. <…> Второе то, что она научила меня прелести неторопливой, одинокой жизни». Он писал, что «вся её жизнь» была «спокойная, кроткая, покорная и любящая не тревожной, любующейся на себя, а тихой, незаметной любовью» (Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. Т. 34. Москва, 1952. С. 266–268).

У князя Андрея Болконского и графа Пьера Безухова нет определённых прототипов, с которыми они были бы похожи чертами характера. Но некоторые события их жизни напоминают случившееся с реальными лицами, о чём автор «Войны и мира» знал из исторических источников, использованных им при написании романа. Так, князь Андрей Болконский во время Аустерлицкого сражения 1805 г., подхватив знамя, выпавшее из рук убитого знаменосца, увлекает оробевших солдат в атаку на французов. Точно так же поступили при Аустерлице князь П. М. Волконский и зять М. И. Кутузова, граф Фёдор Иванович (Беренд Грегор Фердинанд) фон Тизенгаузен (1782–1805), который, в отличие от Болконского, тогда скончался от полученной раны.

Штатский Пьер Безухов приезжает в действующую армию и становится свидетелем и участником Бородинского сражения 1812 г. Аналогичным образом в том же сражении участвовал князь П. А. Вяземский, прежде не состоявший на военной службе. Причём и под Безуховым, и под Вяземским были ранены лошади. Правда, Вяземский в отличие от Безухова поступил добровольцем в казачий полк, имел чин поручика, был адъютантом графа М. А. Милорадовича.

Отдельные связи между героями Л. Н. Толстого и реальными лицами, подарившими им свои черты, обнаружить было бы невозможно, если бы не свидетельство самого писателя. В 1902 г. в газете «Русский инвалид» была напечатана статья капитана Г. К. Ерошевича, где утверждалось, что прототип толстовского капитана Тушина – Я. И. Судаков, командир артиллерийской батареи, участвовавшей в Шёнграбенском сражении. Спустя шесть лет писатель, знакомясь в корректуре со 2-м томом его биографии, принадлежавшей П. И. Бирюкову, обратил внимание на приведённый фрагмент из этой статьи. Не согласившись с Ерошевичем, он написал на полях работы Бирюкова: «Брат Николай». События жизни и происхождение графа Николая Николаевича Толстого (1823–1860) ничем не напоминали судьбу простого офицера Тушина. Но Н. Н. Гусев отмечал: «Чрезвычайное присутствие духа в опасности в соединении с физической слабостью и невзрачной внешностью – таковы общие черты Тушина и Николая Николаевича Толстого» (Гусев. 1957. С. 726).