Нейроразнообра́зие, понятие, указывающее на вариативность неврологического и психического развития человека как биологического вида. Термин также используется для обозначения социального движения, выступающего в защиту прав нейроотличных людей.

Термин был предложен в 1998 г. австралийским социологом и самоадвокатом Дж. Сингер. В этом же году её единомышленник американский журналист Х. Блюм использовал его в статье «Нейроразнообразие. Неврологические особенности "ботаников"» (Neurodiversity : On the Neurological Underpinnings of Geekdom). Однако идея рассматривать нетипичные варианты развития нервной системы не как болезнь или расстройство, а как способ существования личности, неотделимый от неё самой, была озвучена до появления этого термина. В частности, на Международной конференции по аутизму в Торонто в 1993 г. американский активист Дж. Синклер выступил с программным для движения за права аутистов докладом «Не печальтесь о нас», в котором призвал родителей детей-аутистов перестать рассматривать аутизм как болезнь и признать, что это особый способ жизни. Синклер предложил родителям прекратить борьбу с проявлениями аутизма у их детей (например, социальной дезадаптацией, нарушением коммуникации и расстройствами эмоциональной сферы), а вместо этого принять эти особенности как составляющие элементы их индивидуальности, от которых нельзя избавиться или излечиться.

Несмотря на то что идея нейроразнообразия впервые была сформулирована и начала активно продвигаться представителями аутистических сообществ – в частности, такими организациями, как Международная сеть аутизма, Аспи за свободу и Сеть самоадвокации аутичных людей, – в настоящее время оно включает в себя более широкий диапазон нейроотличий, т. е. нетипичных вариантов неврологического развития. В рамках официальных медицинских классификаторов эти нейроотличия обозначены как синдром дефицита внимания и/или гиперактивности, диспраксия, дискалькулия, синдром Туретта, обсессивно-компульсивное расстройство, биполярное расстройство и др.

В 2000-е гг. широкое распространение понятия нейроразнообразия в активистском, научном и публицистическом дискурсах сопровождалось дискуссиями о правилах его корректного употребления. В настоящее время есть два наиболее общепризнанных варианта применения данного понятия. Первый предполагает использование термина «нейроразнообразие» по аналогии с термином «биоразнообразие», т. е. он указывает на биологическую реальность, в которой нейрокогнитивная изменчивость в человеческой популяции выступает как необходимый показатель жизнеспособности вида. Сохранение и поддержка нейроразнообразия рассматривается как условие когнитивной эволюции Homo sapiens. В контексте такого употребления термин указывает на сам факт вариативности нейрофизиологического и психического развития индивидов и не предполагает моральной или социальной оценки самого феномена нейроразнообразия. Второй вариант употребления этого термина в большей степени востребован представителями активистских сообществ, которые говорят о нейроразнообразии как об особой социальной парадигме или концепции. Суть «парадигмы нейроразнообразия» состоит в отказе от медицинской (патологической) модели ментальных отличий, которая определяет их как болезнь, расстройство или дисфункцию, т. е. как отступление от «нормального», типичного варианта неврологического развития.

Согласно приверженцам парадигмы нейроразнообразия, медицинская модель базируется на предположении о существовании идеального неврологического состояния. Эта модель встроена в структуру большинства социальных институтов, таких как семья, образование или рынок труда. Патологизация нейрокогнитивных особенностей приводит к системной дискриминации нейроотличных людей, которая по своей природе схожа с расовой, классовой, гендерной и другими видами дискриминации. Исследователи парадигмы нейроразнообразия обнаруживают исторические и концептуальные предпосылки стигматизации людей с ментальными отличиями в некоторых идеях психологии развития, которая оформилась как самостоятельная дисциплина в 1-й половине 20 в. Прежде всего речь идёт о концепции нормативных показателей когнитивного и эмоционального развития, которая, в частности, легла в основу получивших широкое распространение тестов на коэффициент интеллекта. Активисты парадигмы нейроразнообразия утверждают, что искоренение социальной несправедливости и неравенства между нейротипичными и нейроотличными индивидами должно идти не по пути устранения «внутренних поломок» последних, а через изменение самих общественных институтов и практик, которым необходимо стать более инклюзивными. Таким образом, парадигма нейроразнообразия вписывается в более широкую социальную модель понимания инвалидности.

Активистская парадигма нейроразнообразия регулярно подвергается критике со стороны научных и медицинских организаций, родительских сообществ, а также самих людей, страдающих психическими расстройствами и заболеваниями нервной системы. Основная претензия, высказываемая в адрес представителей этой парадигмы и тех практик, которые они реализуют (к ним относятся организация протестов против пренатальной диагностики аутизма и научных исследований, направленных на поиск причин болезни, отказ от прикладного анализа поведения детей с аутизмом и т. п.), состоит в том, что отказ от медицинского вмешательства и коррекции если и допустим для людей с высокофункциональным аутизмом, синдромом Аспергера или дислексией, то опасен в отношении тех, кто имеет низкофункциональный аутизм, сопровождающийся полной социальной недееспособностью, умственной отсталостью, аутоагрессией и самоповреждающим поведением.