Ца́бернский инциде́нт (франц. L'incident de Saverne, нем. Zabern-Affäre), острый конфликт в ноябре – декабре 1913 г. между населением эльзасского города Цаберн (ныне Саверн, департамент Нижний Рейн) и расквартированными германскими военнослужащими, вызвавший масштабные акции протеста. Вызвал крупный внутриполитический кризис в Германской империи и способствовал нарастанию напряжённости во франко-германских отношениях.

Инцидент спровоцировал целый ряд оскорбительных по отношению к эльзасцам высказываний и действий барона Г. фон Форстнера, 20-летнего секонд-лейтенанта одного из двух батальонов 99-го прусского пехотного полка, расквартированных в эльзасском Цаберне. Слова Форстнера 6 ноября, обнародованные местными газетами Elsässer и Zaberner Anzeiger, вызвали большой резонанс. В другой раз Форстнер предостерёг солдат-эльзасцев от вербовщиков во французский Иностранный легион, допустив попутно оскорбительные высказывания о французском флаге. Это с середины ноября обеспечило лейтенанту внимание и французской прессы.

7–10 ноября в Цаберне под окнами квартиры Форстнера прошли масштабные акции протеста (до 1 тыс. участников при численности населения города в 10 тыс. человек). Штатгальтер Эльзас-Лотарингии генерал от кавалерии К. фон Ведель (1842–1919) обратился к командовавшему расквартированными в провинции войсками генералу Б. фон Даймлингу и командиру 99-го полка Э. фон Ройтеру с требованием перевести Форстнера из Эльзаса. Однако военное командование ограничилось 6-дневным домашним арестом последнего. Население Эльзас-Лотарингии об этом не было проинформировано, что создало впечатление, что выходки Форстнера остались абсолютно безнаказанными. Появление лейтенанта в городе под «охраной» из 4 вооружённых солдат спровоцировало группы местной молодёжи на его преследование и насмешки; полиция не вмешивалась.

Подобные эксцессы возникали в Эльзас-Лотарингии и прежде, но к 1913 г. ситуация в провинции оказалась особенно обострена. Общим фоном стало разочарование т. н. конституцией 1911 г., даровавшей Эльзас-Лотарингии лишь формальную автономию. В 1911–1913 гг. администрация провинции усилила давление на нелояльные силы, что вылилось в ряд громких скандалов: «дело Граффенштаден» (1912), «дело Веттерле» (январь 1913), запрещение деятельности политического объединения Souvenir Français d’Alsace-Lorraine (январь 1913). Источником раздражения для местных жителей являлась и чрезмерная милитаризация пограничной провинции. Германские военные были абсолютно независимы от гражданских властей и продолжали действовать так, будто находились в покорённой стране. После принятия конституции 1911 г. местные жители особенно остро реагировали на отношение к себе как к «немцам второго сорта». Появившийся у Эльзас-Лотарингии собственный ландтаг и более независимая пресса способствовали появлению информации об инциденте в Цаберне и реакции на него.

Немецкий патруль во главе с лейтенантом фон Форстнером (слева внизу) на улице Цаберна. Фото из журнала: L'Illustration. 1913. 13 décembre. № 3694. P. 487. Немецкий патруль во главе с лейтенантом фон Форстнером (слева внизу) на улице Цаберна. Фото из журнала: L'Illustration. 1913. 13 décembre. № 3694. P. 487.

28 ноября у замка Роган, в котором был расквартирован 99-й полк, вновь собралась толпа, часть которой вела себя оскорбительно по отношению к германским офицерам. По указанию полковника фон Ройтера против протестующих были выставлены пулемёты. Затем часовые вытеснили протестующих на одну из боковых улиц и без разбора арестовали порядка 30 человек. Среди схваченных оказались трое судей и прокурор, вышедшие из здания суда, расположенного поблизости. Все арестованные незаконно удерживались ночь в подвале замка Роган. Кроме этого, солдаты без ордера обыскали редакцию одной из газет в поиске сведений об информаторах в «деле Форстнера». С целью предотвращения новых акций протеста Ройтер де-факто установил в Цаберне осадное положение. Власть гражданских структур была восстановлена в городе лишь 1 декабря.

Спровоцированный инцидентами в Цаберне кризис вышел на общенациональный уровень 28 ноября, став предметом запроса германского рейхстага военному министру Э. фон Фалькенхайну. Инцидент был рассмотрен 30 ноября отдыхавшим в Донауэшингене Вильгельмом II совместно с военным министром и канцлером Т. фон Бетман-Гольвегом, по итогам чего император принял сторону военных. Между тем 2 декабря Форстнер вновь оказался в центре скандала, тяжело ранив одного из безоружных жителей Цаберна за насмешки в свой адрес. Военный суд приговорил Форстнера (19 декабря) к 43 дням ареста, однако суд высшей инстанции отменил приговор, сочтя, что Форстнер действовал в рамках самообороны. В начале декабря усилиями членов Социал-демократической партии Германии акции протеста против незаконных действий военных прошли в Эльзас-Лотарингии и полутора десятках крупнейших городов Германии.

4 декабря рейхстаг абсолютным большинством голосов (293 против 54) вынес в связи с Цабернскими событиями вотум недоверия правительству канцлера Т. фон Бетман-Гольвега. Вотум недоверия остался без внимания Бетман-Гольвега и Вильгельма II, что лишний раз продемонстрировало ограниченность возможностей парламента в Германской империи, равно как и приверженность кайзера режиму личной власти. Исход кризиса ударил по популярности императора и поставил под сомнение правовой характер государства. По итогам инцидента в марте 1914 г. рейхстаг принял закон, запрещавший армии применять оружие в случае возникновения беспорядков без санкции гражданских властей.

Протесты прекратились после временного вывода 99-го полка из Цаберна на учения. Параллельно три рекрута-эльзасца, подтвердившие подлинность слов Форстнера, были приговорены судом к тюремному заключению сроком от 3 до 6 недель. В январе 1914 г. военный трибунал в Страсбурге оправдал командующего 99-м пехотным полком, обвинявшегося в превышении полномочий. Форстнер был переведён в 67-й пехотный полк в Меце, участвовал в Первой мировой войне и погиб 29 августа 1915 г. на Русском фронте под Кобрином.

Реакция местных политиков и прессы на кризис была весьма сдержанной, поскольку никто в провинции – за исключением германских военных – не был заинтересован в эскалации конфликта. Здесь инцидент единодушно оценивался как провокация, имевшая целью вызвать ответное возмущение и стать предлогом для возвращения «параграфа диктатуры» и отмены всех завоёванных провинцией прав и свобод. Эльзас-лотарингцы оспаривали не принадлежность Германской империи, а лишь свой статус в её рамках. Между тем во Франции Цабернский инцидент ошибочно расценивался как возрождение «протеста» в Эльзас-Лотарингии. Усилиями французской и британской прессы он вызвал международный резонанс и поспособствовал нарастанию напряжённости во франко-германских отношениях. Пангерманисты также трактовали кризис как доказательство провала германизации и ошибочности политики послаблений в отношении жителей Эльзас-Лотарингии.

По итогам Цабернского инцидента была смещена верхушка гражданской администрации Эльзас-Лотарингии, включая либерально настроенного штатгальтера фон Веделя (апрель 1914). Ему на смену пришёл прусский министр внутренних дел и ярый националист И. фон Далльвиц (1855–1919). Под нажимом военных он провозгласил «новый курс», направленный на полное искоренение в «имперской провинции» враждебных немецкому духу сил. Это лишь поспособствовало росту напряжённости в Эльзас-Лотарингии и недовольству местных жителей политикой Берлина. В феврале 1914 г. по инициативе председателя фракции Центра в эльзас-лотарингском ландтаге К. Хаусса представители различных местных политических сил объединились в «Лигу защиты Эльзас-Лотарингии».