Репрессии в Москве и Московской области в 1933. По статистике, представленной О. Б. Мозохиным [Мозохин О. Б. Право на репрессии: внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918–1953). Москва, 2006. С. 327, 334], полномочное представительство Объединённого государственного политического управления (ОГПУ) по Московской области осудило в 1933 г. 23, 7 тыс. человек, проживавших в Москве и Московской области; дела на 8,5 тыс. из них хранятся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Анализ выборки из них показывает, что в 1933 г. в Москве арестовывали в основном мужчин в возрасте от 20 до 49 лет (женщины составили только 3 %). Основным обвинением была «антисоветская агитация». Среди молодёжи проявление «антисоветских настроений» выражалось в её рассуждениях о текущем положении в стране, его осмыслении, нередко в высказываниях об альтернативных курсу партии путях построения социализма. Среди более возрастных людей большинство составляли раскулаченные или же имеющие «пятна» в дореволюционном прошлом. 40 % от всех арестованных были представителями рабочих профессий – вчерашние крестьяне, скрывавшиеся от раскулачивания, жившие в столице без документов, нередко за чертой бедности и в постоянной нужде. 24 % от арестованных были служащими, рядовыми работниками советских учреждений. 71 % от всех арестованных в Москве и области в 1933 г. имели начальный уровень образования (2–3 класса сельской или городской школы).

Наиболее активно аресты проходили в 1-м полугодии: тогда в соответствии с директивами ЦК ВКП(б) и ОГПУ об ограничении выезда крестьян с голодающих территорий была привлечена к ответственности половина из всех арестованных в 1933 г. выходцев с Украины и из Среднего Поволжья. Массовые аресты и внесудебные осуждения «тройками» ОГПУ прекратились после подписания инструкции от 8 мая 1933 г., которая фактически положила конец крестьянским высылкам. До выхода инструкции 51 % от всех арестованных были приговорены к лагерным срокам, 19 % – отправлены в ссылку, 19 % – подверглись высылке (запрет проживания в ряде городов и регионов СССР), 9 % – освобождены в связи с прекращением дел, остальные – принудительное лечение и отсутствие решения по делу. После 8 мая доля осуждённых к лагерным срокам сократилась до 35 %, ссылок – до 11 %, более чем в 2 раза возросло число прекращённых дел – до 22 % [подсчитано по выборке из архивно-следственных дел за 1933 (1380 дел): ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. П-2 – П-10000].