Реалисти́ческая шко́ла пра́ва, радикальное направление социологической юриспруденции, возникшее в 1920-х гг. Включает две школы: американскую и скандинавскую.

Американская школа

Главными представителями американской реалистической школы права (т. н. реалистами) являются Дж. Франк (1889–1957) и К. Н. Ллевеллин (1893–1962). Работа Франка «Право и современный разум» (1930) призывала к коренным трансформациям в теории права. Идейным вдохновителем Франка был О. В. Холмс, активно выступавший против доктрины естественного права, – в книге «Общее право» (1881) им была высказана неординарная мысль о том, что «жизнь права не имеет логики: она имеет опыт» (цит. по: История политических и правовых учений. 1996. С. 397). Этим высказыванием Холмс и приблизил американское правовое мышление к правовому реализму. Также он считал Конституцию Соединённых Штатов Америки не основным законом США, а своего рода социальным экспериментом и в этом смысле сравнивал конституцию с человеческой жизнью, которую тоже можно рассматривать как своеобразный эксперимент (История политических и правовых учений. 1996. С. 397).

Учёный-юрист Г. Э. Адыгезалова, исследуя научное наследие Холмса, разделила его деятельность на два этапа. Первый этап, по её мнению, характеризуется увлечённостью Холмса «историей права и написанием лекций по общему праву (сэр Ф. Поллок утверждал, что работа Холмса "Общее право" станет "ценнейшим и необходимым спутником человека, изучающего историю права", и это предсказание сбылось), стремлением понять происхождение существующих правовых норм. Второй этап связан с работой Холмса в Верховном суде США, когда его акценты сместились и он больше внимания стал уделять действующему праву. И если раньше Холмс отмечал два важных аспекта изучения исторического развития права: практический и абстрактно-научный, при котором необязательно получать какой-то практический результат от своей деятельности, так как можно исследовать какой-то вопрос для души (в этом плане он сравнивал себя с художником или философом), то теперь его симпатии сместились на изучение настоящего и будущего» (Адыгезалова. 2012. С. 89–90).

Таким образом, если в начале своего научного пути Холмс выступал за применение комплексной методологии, включающей историко-правовые методы, то, поработав в Верховном суде США, он стал прагматиком, призывающим изучать настоящее и будущее, отвергая историческое исследование прошлого. Заслуга Холмса заключается в том, что он подвёл учёных к пониманию важности изучения истории права, а также необходимости исследования права в современной реальности. Помимо этого, он подверг основательной критике классическую правовую теорию, опиравшуюся на механический анализ права, указав, что изучение права должно сконцентрироваться на изучении социальных целей, которых право стремится достичь.

Франк писал, что право предстаёт в своей реальности лишь в виде специальных решений судей, в виде реального деяния, а не говорения. Никто не может знать «реальное право», пока не последует само решение, вытекающее из конкретного дела, из конкретного случая. В свою очередь, принятое решение не создаёт правила поведения (норму) для последующих случаев. Право – это решение, а не правило. Франк отрицал нормативность права, поскольку считал, что его невозможно вывести на основе норм законов и других нормативных актов. Правовую норму Франк называл суррогатом и основным мифом, который мешает приспособлению права к реальной жизни. Реалисты отождествляли право только с практикой судей и администраторов. Здесь позиция Франка и его последователей относительно правопонимания полностью расходится с представителями умеренного направления в социологической юриспруденции во главе с Р. Паундом. По Франку, судьи принимают решения не на основе норм, а на основе интуиции, эмоциональных всплесков, разных биологических импульсов и других подсознательных факторов «глубинной психологии» (Frank. 1930).

Несмотря на то что Франк внёс значительный вклад в развитие реалистической школы права, он выступал против того, чтобы представители правового реализма называли себя реалистами, в противовес предложив название «конструктивные скептики». Однако такое предложение не нашло поддержки и не было принято его сторонниками.

В отличие от Франка, которому не нравилось название «реалистическая школа права», американский реалист права, профессор Колумбийского и Чикагского университетов К. Н. Ллевеллин просто отрицал существование данной школы, объясняя это тем, что все, кто называет себя «реалистами», совершенно по-разному выражают свои разногласия с общепризнанными концепциями права (позитивизмом, естественным правом и т. д.). При этом он выделил только один признак, объединяющий реалистов, – скептицизм по отношению к общепринятой правовой теории, который вызывал стремление прогрессивно настроенных учёных и практикующих юристов к реформированию американского правосудия.

Первоначально Ллевеллин стал известен из-за полемики с Паундом (сторонником умеренного направления в социологической юриспруденции), относящим к формам выражения права не только судебные прецеденты и законы, но также регламенты, инструкции и другие источники (формы) права. Спор начался после опубликования Ллевеллином в 1930 г. статьи «Реалистическая юриспруденция – следующий шаг», где взгляды Паунда была подвергнуты серьёзной критике. Помимо нападок на Паунда, в этой работе была сделана определённая заявка на междисциплинарное правовое исследование. Важным аспектом формирования нового правового учения было утверждение о «реальных нормах» как конкретной судебной деятельности, которая указывала, что судам следует делать на практике. Формулировка «реальной нормы», по мнению Ллевеллина, включает в себя практически все процедурные аспекты того, что может быть сделано в конкретный момент. Рассуждая о реальных нормах, Ллевеллин отмечал, что их концепция приобрела поддержку с того момента, как Холмс впервые чётко её сформулировал, указав, «что суды будут делать на практике, и ничего более претенциозного» (Holmes. 1897. P. 461). Также в данной статье, как и в большинстве научных работ реалистов, звучали критика и явное пренебрежение к традиционным нормам права, отражённым в книгах (Llewellyn. 1930. P. 448).

Статья Ллевеллина натолкнула Паунда на написание ответного эссе, в котором он использовал термин «реалистическая юриспруденция», фактически признав это направление социологической юриспруденции. В работе «Ответ реалистической юриспруденции» Паунд выступил, с одной стороны, как уже состоявшийся известный учёный, благосклонно относящийся к новым подходам молодых учёных, а с другой стороны, продемонстрировал определённый скептицизм к суждениям Ллевеллина (Pound. 1931. P. 697–711).

В своей работе «Немного реализма о реализме» Ллевеллин сделал противоречащее своим взглядам утверждение, что школы реалистов как таковой фактически не существует и не может быть, поскольку это «отдельные люди, которые работают и думают о праве и его месте в обществе. Их различие в точках зрения, интересах, выделении аспектов, областях деятельности огромно» (Llewellyn. 1931. P. 1234). Ллевеллин составил список из 20 юристов, являющихся, по его мнению, правовыми реалистами, но не считал его «безусловным», поскольку не видел чётких критериев, отделяющих правовой реализм от других социологических подходов к праву.

В истории правовых и политических учений было предпринято несколько попыток формулировки основных положений американской реалистической школы права. Наиболее удачными представляются следующие выводы (постулаты), сделанные учёными-юристами В. Н. Кудрявцевым и В. П. Казимирчуком: «Право находится в постоянном движении и создаётся судом; право есть не самоцель, а средство достижения социальных целей и функций; общество развивается значительно быстрее, чем правовая система, вследствие чего периодически возникает потребность в адаптации права к процессу социальных изменений; в судебной работе должны существовать рамки дискреции или вольного обращения с правом на том основании, что в праве временами возникает разрыв между "сущим" и "должным"; сами правовые нормы должны пониматься не в их абсолютном значении, а как обобщённые предсказания того, что делают или что должны делать судьи» (Кудрявцев. 1995. С. 293).

Скандинавская школа

Идеи, схожие с американским реализмом, стали появляться и в скандинавских странах. Фактически там было создано самостоятельное научное направление, которое в борьбе со своими оппонентами стало не менее известным, чем американское. Основателем скандинавского правового реализма считается шведский философ и юрист, профессор философии Уппсальского университета А. Хегерстрём (1868–1939), чей подход к проблемам права обусловливался тем, что усилия науки должны заключаться в объяснении фактов в мире пространства и времени. Также к представителям скандинавского правового реализма следует отнести таких учеников Хегерстрёма, как А. В. Лундстедт (1882–1955), К. Оливекрона (1897–1980) и А. Росс (1899–1979).

Несмотря на полярность взглядов, представителей скандинавского направления реалистов объединяло то, что они «единым фронтом» выступали против различных метафизических концепций права, призывая юристов ориентироваться только на эмпирическую методологию и практический опыт. В этом их взгляды пересекаются со взглядами американских реалистов, которые также под правом понимали не «должное», как родоначальник нормативизма Г. Кельзен, а «сущное» – правовой опыт.

Взгляды скандинавских реалистов основывались на масштабной критике позитивизма во всех его проявлениях, а также различных школ естественного права. Большое внимание в своих трудах Хегерстрём уделял критике «теории воли», которая освещается в работах английского юриста, основоположника юридического позитивизма Дж. Остина (1790–1859). Хегерстрём называет её несовместимой с историческими фактами и поэтому не соответствующей практической реальности. «…Когда юриспруденция ошибочно пытается свести собственные мистические идеи прав и обязанностей к существующим выражениям властной воли, она всего-навсего ищет объяснение идеям, которые не имеют основания в действительности, с помощью чего-то другого, что имеет небольшое реальное основание. При этом выражающая себя в праве реальная воля не согласуется с фактами» (Hägerström. 1953. P. 11).

Подобно Паунду, под правом Хегерстрём понимал интерес. По его мнению, «в конфликте интересов внутри общества конкретные интересы начинают выражаться в форме законов. Система норм, которая выстраивается подобным образом, реализуется в жизни, потому что совокупная масса разнородных факторов объединяет усилия для её поддержания» (Hägerström. 1953. P. 41). При этом Хегерстрём считал, что всё это происходит без какого-либо вмешательства воли государства.

Когда Кельзен в своих трудах поднимает вопрос о том, каковы нормы, должные применяться органами государства и наблюдаться его субъектами, Хегерстрём критикует его, называя сторонником естественного права. Также Хегерстрём выступал против системы норм (пирамиды) Кельзена, отмечая, что тот «не позволяет юриспруденции иметь дело с действительной социальной сущностью!» (Hägerström. 1953. P. 267). Интересны также суждения Хегерстрёма о системе права, которую он считал социальным механизмом, а людей в ней – винтиками. Однако на право Хегерстрём возлагал большие надежды, подразумевая под ним определённый инструмент (механизм), который может настроить мельчайшие детали социальной вселенной.

Особое мнение в своём учении Хегерстрём уделил правовому порядку, содержание которого просто сводится к тому факту, что конкретные принудительные нормы действительно соблюдаются благодаря положительному к ним отношению субъектов права. При этом он выделил четыре условия-фактора, без которых не может существовать правовой порядок. Первый фактор – это неосознанный социальный инстинкт, под которым Хегерстрём имеет в виду то обстоятельство, что «в конкретном объединении его члены склонны, независимо от осознания, следовать определённым общим правилам поведения, посредством чего кооперация, по меньшей мере для поддержания жизни и размножения внутри группы, становится возможной» (Hägerström. 1953. P. 350). Второй фактор – это вера в Бога. Третий – позитивная моральная установка, или «чувства правомерного». Четвёртый – обычный страх наказания. При этом, по мнению Хегерстрёма, ни один из этих факторов не может быть убедительным в ответе на вопрос, почему люди соблюдают право. Критикуя традиционные правовые школы, Хегерстрём не предлагал свою чётко выверенную обстоятельную концепцию и методологию. «…Вклад в юриспруденцию основателя скандинавского правового реализма А. Хегерстрёма носит в большей степени деструктивный характер. Его целью было проверить существующие правовые теории и проложить путь для новой реалистической концепции права» (Тонков. 2018. С. 105–106).

Невзирая на то что работа Оливекроны «Право как факт» стала известна в США ещё в 1939 г., а остальные труды представителей скандинавских реалистов появились там только после Второй мировой войны, у этих двух школ было много общего: пропаганда научной юриспруденции, которая руководствуется фактами о действии системы норм в обществе, что способствует исследованию права в жизни, в реальных общественных отношениях и эмпирической деятельности; попытки представителей обеих школ описать право таким, какое оно есть на самом деле, без ссылок на «должное»; разделение права и морали.

Несмотря на то что американская реалистическая школа права подняла актуальную проблему, подвергая критике сторонников догматического направления, не разделявших право и закон, у самих реалистов было много серьёзных ошибок, поскольку они отрицали нормативный характер права, юридическую силу закона и принцип законности.